|
Более 17 тыс компаний ликвидировали в Казахстане. В каких сферах они работали? Кто больше всего в Казахстане задолжал зарубежным странам
|
С начала года в Казахстане ликвидировали почти 17,2 тыс. юридических лиц, что на 35,5% больше, чем в аналогичном периоде 2020 года. LS приводит данные о том, как они распределись по отраслям.
По данным бюро нацстатистики за девять месяцев 2021 года, больше всего пострадала отрасль торговли, ремонта авто и мотоциклов – более 6 тыс. ликвидированных юрлиц. Количество закрытых компаний в данном сегменте выросло почти на 36%. А в строительстве рост составил 43%, в обрабатывающей промышленности – 33,5%, финансовой и страховой деятельности – 57,3%.
В целом увеличение ликвидированных юрлиц наблюдается в 17 сегментах из 19. В двух – операциях с недвижимостью и госуправлении – показатель, напротив, снизился.
Более подробная информация о ликвидированных компаниях в Казахстане представлена в таблице.
Кто больше всего в Казахстане задолжал зарубежным странам. Инфографика
Внешний долг Казахстана превысил $166,7 млрд. Наибольший рост задолженности продемонстрировал Нацбанк, передает LS.
По данным регулятора на 1 июля 2021 года, в структуре обязательств основную часть занимает межфирменный долг – $100,2 млрд (-1% по сравнению с аналогичным периодом 2020 года). Далее следуют "другие" сектора, где задолженность, напротив, выросла до $43,2 млрд, органы госуправления – до $15,7 млрд и банки – до $5,9 млрд.
Тем временем больше всего за год увеличились обязательства Нацбанка – с $826 млн (на 1 июля 2020 года) до $1,7 млрд.
Если рассматривать внешний долг в разрезе отраслей, то львиная доля приходится на горнодобывающую промышленность и разработку карьеров – $88 млрд. В то же время обязательства сектора госуправления и обороны составили $15,7 млрд, профессиональной, научной и технической деятельности – $14,2 млрд.
Задолженность обрабатывающей промышленности также выросла до $12,5 млрд, финансовой и страховой деятельности – до $9,6 млрд, оптовой и розничной торговли – до $9,1 млрд. Наименьший долг зафиксирован в отраслях здравоохранения, развлечения и соцуслуг – $256,6 млн и водоснабжения – $168,4 млн.
Отметим, что львиная доля внешнего долга ($166,7 млрд) номинирована в долларах – $130,9 млрд. Вместе с тем в тенге – $7,9 млрд, в евро – $7 млрд, в рублях – $3,4 млрд.
350 сотрудников крупного текстильного предприятия Шымкента могут остаться без работы
Без работы могут остаться 350 сотрудников крупного текстильного предприятия Шымкента, сообщает vera.kz
Компания «Аzala cotton» на грани закрытия. Ей нечем платить деньги рабочим, нечем расплачиваться с поставщиками упаковочных материалов и нет средств купить хлопок, необходимый для работы в течение года. Крупнейшего на юге страны производителя хлопковолокна без денег оставили налоговики. Они заблокировали все счета компании. Между ДГД Шымкента и «Аzala cotton» разгорелся спор вокруг корпоративного подоходного налога с полученных курсовой разницы и субсидий на возмещение ранее понесенных затрат на оплату процентов за кредиты. Налоговики считают, что компания должна их выплачивать, а бизнесмены, уверяют, что как резиденты свободной экономической зоны, а именно там расположено предприятие, от такого вида налога они освобождены, ведь иной деятельностью, кроме как производством пряжи, они не занимаются.
«Они считают, что субсидии, которые нам идут на возмещение ранее уплаченных процентов в банк, то, что нам «Даму» выплачивает, считают, что это тоже доход от иного вида деятельности, который тоже должен облагаться корпоративным подоходным налогом. Но как оно может быть иной деятельностью? Я получаю от государства субсидии. Государство возмещает мне ранее понесенные затраты на уплату процентов. Даже если мне государство будет платить 14%, то у меня все равно будет ноль, потому что эти 14% выплачиваю банку, государство мне возмещает. Сейчас у нас получается 7% это же мои расходы, а 7% субсидирует государство. Что такое прибыль, это ведь денежная масса за вычетом всех расходов. Они от нас требуют за период 2019-2020. За два года получается 220 млн тенге. Это получается 46 млн в год. И вот с 1 октября арестовали счет», – рассказывает директор ТОО «Аzala cotton» Бекет Турсынханов.
Вторым камнем преткновения стала курсовая разница. Предприятия, работающие в СЭЗ, являются ориентированными на экспорт. Клиенты рассчитываются в основном в долларах, а работать на территории Казахстана приходится в тенге, поэтому курсовая разница существует всегда, сетуют бизнесмены, хотят они того или нет. Мало того, что прибыль от этого бывает лишь иногда, так еще и операции с валютой не являются их деятельностью, ни основной, ни дополнительной. «Аzala cotton» экспортирует 90% продукции. Примерно столько же и компания «АГФ-групп». Она тоже оказалась в похожей ситуации, только чтобы не оказаться с заблокированными счетами, решили выплатить этот корпоративный подоходный налог.
350 сотрудников крупного текстильного предприятия Шымкента могут остаться без работы
«Мы боялись не платить. У нас, знаете, работают малоимущие женщины 250 человек. Если я им не выплачу зарплату, будет бунт. Поэтому мы от страха платим КПН. Но государство создало СЭЗ, чтобы вывести предприятия на экспорт. Мы выходим на экспорт и получаем валютную выручку, хотим мы этого или нет. Нас поддерживают различные государственные институты, чтобы мы работали на экспорт, нам выдают субсидии. А такие меры, как блокировка счетов, я считаю, что это не соразмерная мера. Ну, приостановите, но зачем сразу блокировать счета. Вы подумайте, валютная выручка нужна государству. Мы же на этом не зарабатываем, мы же не обменный пункт. Мы просто продаем, с людьми рассчитываемся», – рассказывает директор «АГФ-групп» Гаухар Насырова.
Диалог между производителями и налоговиками состоялся на заседании общественного совета по защите прав предпринимателей. Бизнесмены ссылаются на статью 709 Налогового Кодекса РК, которая подтверждает, что участники СЭЗ платят корпоративный подоходный налог только на прибыль от иного вида деятельности. Для налоговиков такая отсылка к нормативно-правовому акту не убедительна. Они апеллируют статьей 226 того же Налогового Кодекса, согласно которой курсовая разница и субсидии признаются отдельными видами дохода, а значит, подлежат налогообложению.
«По «АГФ групп». Вы заплатили потому что боитесь? Вы немного, как сказать, утрируете вопрос. Наверное, вы заплатили потому что это отдельный вид дохода, и вы согласились с уведомлением по камеральному доходу. Если вы боитесь каких-то действий ДГД, вы можете обратиться в комитет госдоходов. По «Аzala cotton». Наш департамент госдоходов абсолютно правомерно выставил уведомление. Абсолютно правильно сейчас коллеги с департамента по госдоходам города Шымкента отметили. У налогоплательщика было право в течение 30 рабочих дней пояснить, что они не согласны или согласны. Время на обжалование дается тоже в рабочих днях для того, чтобы налогоплательщик разобрался с представителем власти, Налоговый Кодекс дает очень большой срок для их разбирательства. Поэтому выставленное уведомление верно выставленное уведомление.», – говорит директор департамента методологии КГД РК Алия Джетибаева.
Несогласие с выставленными налогами представители компании «Аzala cotton» уже полгода пытаются донести до налогового органа. Писали им неоднократные обращения и уведомления. Более того, почти год назад они уже получали письмо от Председателя Комитета государственных доходов Минфина РК, а ныне вице-министра финансов РК Марата Султангазиева.
«У нас есть ответ с 2020-го года, где четко прописано за подписью Султангазиева, что они считают, что субсидии являются возмещением ранее понесенных затрат, то есть оно не должно облагаться КПМ, но есть ещё иные субсидии, которые, например, получают сельхозтоваропроизводители при покупке сельхозтехники, да она, возможно, может облагаться каким-то КПМ, но именно наши – это возмещение ранних затрат», – говорит Бекет Турсынханов.
Совет по защите прав предпринимателей рекомендовал ДГД Шымкента инициировать внесение изменений в налоговое законодательство в части уменьшения суммы корпоративного подоходного налога на 100% по доходам, полученным от реализации товаров, которые являются результатом осуществления приоритетных видов деятельности, в том числе сумм по результатам конвертации валюты и субсидий, полученных в рамках госпрограмм. Правда, нужно понимать, что на эти процедуры могут уйти годы, а компании «Аzala cotton» уже в этом месяце нужно выплачивать заработную плату 350 рабочим.
Более того, уже сейчас они должны рассчитаться с поставщиками упаковочных материалов, выплатить социальные налоги, заплатить за коммунальные услуги, в общем, найти почти 150 млн тенге, чтобы сделать все ежемесячные выплаты. А еще необходимо закупить 6000 тонн хлопка, чтобы хватило на год работы, а это почти 12 млн долларов и при аресте счетов эту сумму невозможно получить даже в кредит в банке. Но главное, есть риск, что предприятие придется остановить, а это чревато еще большими убытками. Остановка станков неминуемо приведет к тому, что собьется температурный режим.
«Сложность производственного цикла в том, что при производстве хлопковолокна должна быть влажность и особая температура. Само производственное помещение наберёт температуру за счет непрерывной работы оборудования. Сейчас на дворе октябрь, ночная температура опускается ниже 10 градусов, а для нормальной работы в цехе должно быть минимум +26 градусов. Если я на один день остановлюсь, я потеряю этот климат, который держится там за счет безостановочной работы оборудования. В дальнейшем на перезапуск, настройку и создание нормального климата у меня уйдет 3 недели. Три недели мы будем чихать и кашлять, чтобы выйти на нормальные производственные обороты», – рассказывает директор ТОО «Аzala cotton» Бекет Турсынханов.
Фабрика по производству хлопковой пряжи «Аzala cotton» была запущена в 2017 году. На месте недостроенного предприятия были обновлены цеха, установлено новое оборудование, правда, ремонт некоторых помещений идет до сих пор. Пока не начались неполадки с выплатой корпоративного подоходного налога здесь начали строить новый цех. Успели закончить строительные работы и установить часть оборудования.
«Это будет полиэстерное волокно, вискоза, в зависимости от потребности рынка. Есть фабрика полного цикла «Азала-текстиль». Она участвует в гостендерах министерства обороны, Нацгвардии и будет шить униформу. В спецодежде не используется чистая хлопковая пряжа, поэтому нужно производство нового вида пряжи. Мы планируем открыть еще 200 рабочих мест. Начали строить все это в прошлом году в разгар пандемии. Мы получили заемные средства по государственной программе «Экономика простых вещей» в размере 1 млрд 572 млн тенге. Планируем в месяц выпускать 200 тонн пряжи, в год где-то 2400 тонн. Часть продукции будем экспортировать, у нас уже есть запросы», – рассказывает Бекет Турсынханов.
Участие в подобных госпрограммах хоть и является подспорьем, но поставить на ноги легкую промышленность региона вряд ли поможет, считают производители хлопка. В качестве примера приводят ситуацию в Узбекистане. Там брошены огромные силы на поддержку текстильщиков и за пять лет там созданы мощности на переработку одного миллиона тонн волокна. В Казахстане этот объем составляет 70 тысяч тонн волокна. За эти годы в Узбекистане ввели в эксплуатацию 160 фабрик, похожих по объему производства на шымкентскую.
