Попытки Москвы наладить отношения с арабскими государствами указывают на то, что так называемый союзник иранского режима теряет интерес и преследует новые цели.

Наблюдатели считают, что недавние попытки России заигрывать с арабскими странами показывают, что союз Москвы с Тегераном может быть не таким прочным, как на это надеется иранский режим.

Президент России Владимир Путин в течение многих лет пытался восстановить свое влияние на Ближнем Востоке, в Афганистане, Центральной Азии и в других местах после распада Советского Союза и последующей международной изоляции России.

В рамках этой стратегии Кремль установил связи с Ираном, который нуждается в союзниках, поскольку по-прежнему продолжает игнорировать международное давление с целью сдерживания его ядерной деятельности и поддержки ополченцев по всему региону.

Россия пытается усилить свое влияние на Ближнем Востоке путем вмешательства в сирийский конфликт на стороне режима Башара Асада, заключив все более и более шаткий союз с Ираном.

Российская военная машина в составе патруля проезжает мимо нефтяного месторождения в сельской местности. Аль-Кахтания, провинция Аль-Хасака, Сирия, 11 октября. [Делиль Сулейман/AFP]

Она неуклонно работала над укреплением своего влияния в Сирии, укрепляя свои военные и экономические позиции, контролируя нефтегазовую и фосфатную промышленность, постепенно вытесняя Иран .

Заигрывание с врагами Ирана

Напряженность в отношениях с Ираном усугубляется тем, что в последние месяцы наблюдается всплеск российской дипломатической активности в отношениях с членами Совета сотрудничества стран Персидского залива (ССЗ) — историческими противниками Тегерана.

В рамках последнего дипломатического шага министр иностранных дел России Сергей Лавров встретился в этом месяце со своим коллегой из Бахрейна Абдуллатифом бин Рашидом аль-Заяни в Москве.

Россия работает над инициативой плана безопасности для региона Персидского залива, сказал Лавров.

«Это будет включать в себя вопрос о более широкой дискуссии о путях установления коллективной безопасности в Заливе в целом, имею в виду с участием Исламской Республики Иран», — сказал Лавров, которого цитирует ТАСС.

Лавров также посетил страны ССЗ — Саудовскую Аравию, Объединенные Арабские Эмираты и Катар — в течение четырех дней в марте. Визит состоялся в рамках усилий Москвы по налаживанию «двустороннего политического диалога» и укреплению торгово-экономического сотрудничества.

Однако, по мнению наблюдателей, поездка министра РФ в Персидский залив была пронизана конфликтом интересов, экономическим оппортунизмом и политическим пиаром.

Интересы России на Ближнем Востоке и в других местах — особенно в Сирии и Ливии — оказались корыстными, направленными на получении прав на базирование и подписание контрактов на добычу природных ресурсов.

По словам наблюдателей, это не останется незамеченным для стран ССЗ.

По мнению катарского исследователя международных отношений Махмуда Абдель Монейма, страны Персидского залива не рискнут вступать в более тесные отношения с Россией за счет своих связей с США в связи с отсутствием доверия к контактам, которые Россия установила с Ираном и другими странами.

Планы и интересы России в регионе противоречат интересам стран Персидского залива, заявил Абдель Монейм, отметив, что это «красная черта» для безопасности стран Персидского залива.

Мартовский визит в Москву делегации ливанской «Хезболлы» лишь укрепило недоверие ССЗ к России.

Жесткая конкуренция в Сирии

Путин использовал конфликт в Сирии для распространения российского влияния на весь регион. Выйдя на сирийскую арену в 2015 году, он неуклонно работал над укреплением военного и экономического влияния России на эту раздираемую войной страну.

Основой для партнерства России и Ирана послужила общая цель — поддержка режима Асада, но эти отношения становятся все менее полезными для Москвы и, следовательно, более ненадежными для Ирана.

Россия добилась успехов в заключении соглашений с сирийским режимом о размещении военных баз и активно конкурировала с Корпусом стражей исламской революции (КСИР) Ирана в вербовке ополченцев .

Обе эти две страны стремятся к заключению выгодных контрактов на послевоенное восстановление страны, чтобы компенсировать средства, потраченные на удержание сирийского режима у власти, считает Махмуд Мустафа, сирийский экономист и преподаватель Дамасского университета.

По его словам, иранский режим рассчитывал на огромную прибыль от своих инвестиций в Сирию, но теперь все более очевидно, что доля Ирана в новых деловых проектах не соответствует его ожиданиям.

Это во многом связано с влиянием России и ее контролем над такими приносящими доход проектами, как фосфатные рудники в восточной пустыне Сирии (Бадия) и торговые порты в Тартусе и Латакии.

Похоже, что планы России «серьезно нарушили расчеты Ирана, поскольку она лишила его многих источников дохода, на которые он рассчитывал», сказал Мустафа.

Иран сближается с Китаем

По мнению наблюдателей, недавнее решение Ирана сблизиться с Китаем может быть признаком того, что Тегеран понимает, что Москва — ненадежный партнер.

Стратегическое соглашение, подписанное Ираном и Китаем в марте, предусматривает, что Пекин инвестирует в Иран около 400 миллиардов долларов в течение 25 лет в обмен на стабильные поставки нефти, предположительно по более низкой цене. Об этом говорится в документах, опубликованных обеими сторонами.

Однако озабоченность вызывает то, что не обсуждалось: более широкое стратегическое сотрудничество между двумя странами, включая совместную разработку оружия, военные учения и обмен разведданными.

Благодаря этому соглашению ослабленный, глобально изолированный и загнанный в угол иранский режим, балансирующий на грани экономического коллапса, окажется во власти напористого китайского режима.

Многие наблюдатели опасаются, что Пекин будет использовать долги — один из основных инструментов принуждения, чтобы загонять уязвимые страны в долговую кабалу и вынуждать их подписывать обременительные контракты — для того, чтобы потребовать от Ирана еще больших уступок.

По их словам, это может распространяться даже на военные уступки.