Русская православная церковь принимала активное участие в проведении завоевательной политики царизма в Казахстане. Если царское правительство устанавливало свое господство силой оружия, то церковь прибегала к другим средствам в целях закрепления результатов завоеваний путем изменения сознания коренного населения.
Б. Каратаев отмечал, что православные проповедники причисляли казахов к немусульманскому, "шаманскому" народу – то есть, народу без религии. Поэтому они думали, что процесс христианизации будет идти легко и масштабно.
Однако архивные материалы говорят об обратном. В них содержатся прошения казахского общества о защите их от притеснений со стороны властей, о разрешении на постройку мечети, медресе и казахских школ. Среди документов нет ни одного, в котором говорилось бы о желании устройства церкви или другого религиозного немусульманского сооружения по инициативе казахов, даже крещёных. К этому следует добавить, что не раз, получив отказ на строительство мечети, казахи строили их без разрешения властей.
Против ортодоксального богословия и казённой православной церкви выступил известный русский писатель Л.Н. Толстой. За это в феврале 1901 года он был отлучён от церкви. В постановлении Синода сказано: "Известный всему миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на господа и на Христа его и на святое его достояние, явно перед всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной". Отвечая на постановление Синода, Л.Н. Толстой писал: "И я действительно отрекся от церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и мертвое мое тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и молитв".
Привлечение иноверцев в ряды православных объяснялось желанием церкви получать как можно больше прибыли с мирян: с русских и коренных жителей. Материальное богатство церкви составлялось путем поборов и другими средствами. Русский писатель А.И. Эртель в "Записках степняка" пишет: "Свадьба ежели – 3 десятины ему (попу) уберёшь, крестины – полнивы, молебен – свезешь ему копны с десятины, похоронить ежели – молоти ему 10 дней".
Среди крещёных казахов встречались и наиболее преданные православной вере, которые не только приняли обряд крещения, но и становились церковными служителями. Крещёные казахи, в отличие от русских миссионеров, представляли собой ценные кадры для проповедников православия. Они знали язык, традиции, обычаи, психологию своего народа. Использовались они при переводе религиозных, православных книг, так как лучше могли донести до своих соотечественников их содержание.
Как бы ни обхаживали церковные священнослужители своих подопечных, их жизнь складывалась совершенно иначе, в отличии от тех обещаний, которые им давали в момент отказа от своей веры. Большинство казахов, знавших русскую грамоту и принявших христианство, не были довольны своей судьбой, поддавшись на посулы проповедников православия, обещавшим "златые горы", они в итоге оставались ни с чем.
Влияние православной церкви на человеческие души уже в то время было слабым. Французский путешественник де Кюстин писал: "Я видел в России христианскую церковь, на которую никто не нападает, которую все чтут, по крайней мере наружно, церковь, моральному влиянию которой всё благоприятствует, и всё-таки эта церковь не имеет ни малейшей власти над сердцами… Эта церковь мертва".
Служители церкви призывали к христианству в школах, тюрьмах, больницах и т.п. Тем самым выполнялось одно из тайных предписаний, даваемое служителям русской православной церкви: "где бы ты ни встретил людей, ты обнаружишь страдания, а если есть страдания, то есть потребность во враче, а если есть потребность во враче, то есть подходящий случай для проповеди".
Увеличивая число казахов-христиан, миссионеры столкнулись с неожиданными явлениями. Они связаны с тем, что крещёные казахи вместе с устоями христианской веры переняли отдельные бытовые традиции русского народа, идущие вразрез с проповедуемой высокой православной нравственностью. Недостатки, отмеченные в отчёте миссионеров: буйство и разлад в семье, буйство и разлад в обществе, обман и пьянство. До прихода русских такие явления не наблюдались.
В то время, когда церковные священнослужители должны были выделяться среди православных своей добропорядочностью, высокими нравственными устоями и т.д., многие из них, напротив, мало чем, отличались от мирян своим поведением и образом жизни. Поступающие сигналы о пьянстве церковников и нарушение ими порядка при богослужении, все чаще поступали из разных мест в вышестоящие духовные инстанции. Большая часть церковников вообще не понимали, какие функции они должны были выполнять, "поют и читают дурно, церковного устава не знают, почти все жизни нетрезвой. Оказываются несоответствующими своему назначению". Мало того, что некоторые церковные служители своей нетрезвой жизнью попирали устои православия, они ещё и привлекали таких же людей или использовали неблаговидные приемы для увеличения численности крещёных.
Показательным является дело о переходе казашки из ислама в православие, которая за короткий срок (с 2 по 5 апреля 1896 года) была подготовлена к обряду крещения. Но дознание прокуратуры показало, что крещена она была "обманом, будучи спиваема в течение нескольких дней водкой".
В 1872 году академик Е.А. Малов предложил создать комиссию по изданию миссионерского противомусульманского сборника. По её итогам было принято решение об издании курсовых сочинений некоторых студентов и магистрантов Казанской духовной академии в виде сборника. Большинство экземпляров этого сборника распространялось бесплатно, в виду той пользы, какую он может принести. Тематика данного издания довольно обширна и показательна. В качестве иллюстрации приведем названия некоторых магистерских работ. Были опубликованы сочинения на темы: "О противоречиях в Коране", "Метод миссионерской полемики против татар-мухаммедан", "Причины упорной привязанности татар-мухаммедан к своей вере", "Критический разбор мухаммеданского учения о пророках", "Места Корана, благоприятные для обращения мухаммедан в христианство" и тому подобное. Даже этот небольшой перечень даёт ясное представление о направленности данных "трактатов", о той сверхзадаче, которая преследовалась этим изданием и, которой подчинялось содержание публикуемых в нём работ.
Немалое значение отводилось книгоиздательской деятельности, как духовной пище, которую должны были получать казахи. В результате были переведены на казахский язык 307 книг, из них 288 – религиозного содержания. Можно себе представить воздействие этих книг на учащихся школ. Обеспечивая небольшим количеством книг общеобразовательного направления, империя не жалела средств для книг с религиозным содержанием.
Священники, для того, чтобы привлечь в лоно церкви мусульман легко поступались принципами христианства. Так, в делах цензурного комитета есть указ от 1886 года с мнением этого органа о картинах на религиозные темы. В нем, в частности говорилось: "На картине, изображающей самарянина, подающего помощь избитому разбойниками, мимо которого прошли, не оказав помощи, священник и левит, изображение самарянина в чалме может вызвать в тех местностях, где находятся магометане, неправильное толкование изображенного предмета". Из опасения, что самарянина могут принять за мусульманина, проявившего гуманность и, тем самым, будут восхвалять его перед христианами, и во избежание "превратного толкования" предлагалось изобразить самарянина с непокрытой головой.
В деле распространения христианства среди кочевников особое место занимала миссионерская деятельность, поэтому для ее успеха обращалось большое внимание на подбор и соответствующую подготовку миссионеров.
Эти лица должны были отличаться от основной массы православных богословским образованием и высокими нравственными качествами, а также искренним призванием к миссионерской деятельности. Им вменялось в обязанности: владеть казахским языком в совершенстве, знать персидский и арабский языки, изучить основательно Коран и все толкования его, а также мусульманские религиозные книги. Они должны были обладать некоторыми медицинскими познаниями, достаточными для оказания первой врачебной помощи казахам. Обретя с помощью своих познаний симпатию населения, они тем самым "найдут удобный случай для проповеди Евангельского учения".
Стоял жаркий солнечный день. Ещё вчера прошел легкий дождичек. Но сегодня о вчерашней пасмурной погоде ничего не напоминало. Жители Актобе спешили каждый по своим делам не обращая внимание друг на друга. Никому ни до кого не было дело.
Амир неторопливо шел домой. Сегодня тренер по плаванию отпустил его по раньше. Спина сильно болела. Вчера ему сильно досталось ремня от старшего брата Али. Амир в этот раз дал себе слово что больше никогда не притронится к сигаретам. "И что мне мешало раньше бросить эту гадость до того как меня поймал на этом старший брат"- подумал Амир. Но произошедшое уже позади. И ничего не изменить. Достав из кармана пачку сигарет Амир выбросил их в мусур предворительно разорвав на мелкие кусочки. Спина конечно ныло сильно, но больше всего его беспокоило ни сколько спина, а то что отношения между им, его старшим братом и старшой сестрой могут изменится. И если недавно они с любовью относились к нему особено старшая сестра постоянно лаская его. То после этого случая он беспокоился что это может сильно изменить отношения между ним и его родными. Он начал вспоминать как сильно плакала вчера его сестра Аиша и от этого на сердце становилось только больнее.
Старший брат Амира Али имел то же телосложение что и Амир. И хотя разница в возрасте между ними было только чуть чуть меньше года взглянув на них их можно было принять за близнецов. Хотя Али если и был братом близнецом, но не Амиру, а Аише. Помимо старшего брата и старшей сестры у Амира так же была сестра близнец Гульсум. Это было очень интересное сочетание. Многие удивлялись как у матери Амира получилось родить одну пару близнецов, а через год ещё одну. Али и Аише было по шестнадцать, ну а Амиру и Гульсум по пятнадцать. Аиша в отличие от Али была мягче по характеру, хотя иногда могла и проявить строгость. Али же был по строже и почти за каждую провинность Амиру не мало достовалось. Аиша редко била Амира. Максимум что достовалось Амиру от старшей сестры так это пощёчина. Но и то после этого она начинала сильно плакать и тут же принималась жалеть братика. И уже через минуту со слезами она кидалась обнимать и целовать его. Аиша если заслуженно и наказывала Амира, то по большому счету просто неделю не разрешала сидеть за компьютером или целый день заставляла сидеть в своей комнате. Амир был сильнее Аише но он никогда и не подумал о том что бы поднять на неё руку. Старшая сестра есть старшая сестра. И старших надо уважать. Сказала что во время надо выучить уроки значит надо сделать это во время. А вот Али уже был построже. С ним уже так как с сестрой не забалуешь. Если даст ремня, то всю неделю спина будет болеть. Родители никогда не защищали младших от старших. Если им и приходилось ругать кого то из старших, то делали это не в присутствии младших что бы не занижать авторитет перед младшими.
Амир шёл домой с радостью думая о том что сейчас встретится со своими родными. Он их видел только утром, но уже успел соскучится по ним.
Придя домой Амир сразу поприветствовал сестру. Аиша сразу бросилась на шею Амиру начала целовать его. Зайдя в детскую Амир поприветствовал брата и сестру Гульсум сел рядом с Али обнял и поцеловал его. Али тоже хотел обнять братика но не хотел показывать что так легко простил ему вчерашнее и слерживая эмоции сказал:
- Так давай переодевайся и принимайся за уроки. Сегодня на улицу не выйдешь.
- Но у нас сегодня с пацанами футбол. Мы должны играть двор на двор. - обиженно сказал Амир.
- Накакого футбола, я сказал что сегодня сидишь дома.
- Ладно Али ага.- тяжело вздохнув сказал Амир.
Амир понимал что провинился но он уже ведь получил за это двадцать ударов ремня по спине. Но спорить со старшим братом он не любил.
- Амирчик кушать будешь? - вмешалась в размышления Амира Аиша.
Амир закивал головой.
- Пойдём я тебе кушать погрею. - сказала Аиша взяв Амира за плечи повела его на кухню.
Покушав Амир начал мыть посуду.
- Я сама помою Амирчик - сказала сестра.
Амир ещё раз попросил разрешения у старшего брата пойти на футбол. Али нехотя разрешил ему сказав что бы к восьми вечера тот был дома.
Амир с радостью обнял и поцеловал брата.
- Давай быстрее беги, а то опаздаешь - строго сказал Али - и не забудь что бы к восьми был дома.
- Хорошо Али. - сказал Амир и быстро выбежал из дома.
На дворе всё ещё стояла жаркая погода. Но это ничуть не убавило настроение Амиру и он с радостью побежал к своему другу Мише жившему напротив его дома. Добежав до подъезда Амир позвонил в домофон.
- Кто? - послышалось из динамика.
- Это я Амир, открывай побыстрее.
Как только Миша открыл дверь Амир вбежал вверх по лестнице до пятого этажа. Запыхиваясь на бегу Амир увидел в дверях своего друга Мишу.
- Заходи - сказал Миша.
- Ты один?
- Нет с сестрой. Ты что так долго?
- Да еле отпустили.
- Ну как вчера сильно досталось?
- Ну как сказать? Спина побаливает.
- Кто там пришёл? - послашался голос со спальне. Это была старшая сестра Миши Алёна.
- Не твоё дело. - сказал Миша.
- Э проще разговаривай. - крикнула сестра.
- Да ни к тебе пришли. Отстань.
- Тебе что трудно ответить что ли? - крикнула Алёна.
- Да Амир пришёл. Какое твоё дело?
- Ну так и скажи. - сказала Алёна.
Миша сделал вдох сказал тихо Амиру.
- Как она меня задолбала. Ты чай будешь?
- Какой чай?! Мы опаздываем. - сказал Амир.
- Да не боись сейчас поедим и пойдём.
- Да поехали потом чай попьёшь.
- Ты дома пообедал? А я с утра ничего ни ел. Так что жди.
Открыв холодильник Миша увидел что пироженное которое он вчера недоел отсутствует. Подумав что это дело рук Алёны он крикнул:
- Ээ Алёна ты моё пироженное съела?
- Ты что придурок что ли? Ты что не помнишь что ли как ты его ещё вчера съел? - крикнула Алёна.
- Сама ты дура. Я его вообще-то не доел и половину оставил. Это ты сволочь съела его. - обиженно крикнул Миша.
Тут в дверях кухни появилась Алёна.
- Привет Амир. - по приветствовала Алёна Амира.
- Привет. - ответил на приветствия Алёны Амир.
- Как дела? - спросила Алёна
- Да ничё отлично. Ты как поживаешь?
- Да потихоньку. - ответила Алёна. Потом подошла к Мише и сказала. - Ты идиот не трогала я твоё пироженное. Это может мама с утра съела. Во время надо есть, а не искать потом виноватых.
- Всё уйди отсюдого. - с психом сказал Миша.
Когда Алёна вышла из кухни. Миша и сказал еле сдерживая свою ярость:
- Блин отвечаю я её когда нибудь ушатаю. Вырубает она меня если честно. Ладно давай быстро поедим и двинем. А то реально сейчас опоздаем.