Ханьцы, или этнические китайцы, составляют более 90% населения страны. Однако на территории азиатской державы проживают и 56 официально признанных народностей. Пяти регионам, где национальные меньшинства составляют значительный процент, дарован статус автономных районов — это Синьцзян-Уйгурский АР, Тибет, Гуанси-Чжуань, Внутренняя Монголия и Нинся-Хуэй. Они обладают расширенными полномочиями в области законодательства и возглавляются представителями титульного нацменьшинства.

Ещё два территориальных образования — Гонконг и Макао — имеют статус специальных административных районов, но их особое положение обусловлено не этническим составом, а колониальной историей. Первый до 1997 года управлялся Великобританией, второй — до 1999 года Португалией. Оба вошли в состав КНР по принципу «одна страна — две системы», сохранив собственные демократические институты власти и капиталистическую экономику.

Frakes-Heald/ZUMAPRESS.com/Global Look Press

В последние годы Пекин усиливает контроль общественной жизни этих территорий. В 2020-м был принят Закон о защите национальной безопасности в Гонконге, карающий призывы к независимости и разжигание ненависти к центральным властям тюрьмой. Годом ранее по автономному району прокатились волна протестов против закручивания гаек, но демонстрантам не удалось добиться своего. Наступление на демократические свободы Гонконга стало основанием для санкций США против ряда китайских чиновников.

Ещё один регион, беспокоящий западных правозащитников, это Синьцзян-Уйгурский Автономный Район (СУАР), располагающийся на западной границе КНР. На 45% он населён уйгурами — тюркским народом, исповедующим ислам. Кроме того, в регионе живёт заметное число казахов, киргизов и даже русских. Официально Пекин защищает национальную самобытность региона: губернатором Синьцзяна является этнический уйгур Шахран Закир, а право на использование уйгурского языка и исповедование ислама защищено законом.

Однако, по мнению западных правозащитников и уйгурских политических беженцев, на деле всё обстоит в точности наоборот. По их утверждениям, Китай активно переселяет ханьцев в Синьцзян и поощряет смешанные браки, а некоторых уйгурских женщин стерилизует. Подобная политика уже отразилась на демографии: когда Синьцзян получил статус автономного района в 1955 году, этнических уйгуров там было на 28% больше, чем сейчас.

Печально известны и так называемые лагеря перевоспитания в Синьцзяне. По оценкам исследователей, через них прошли более 1 млн уйгуров. Пекин настаивает, что «воспитанники» лагерей получают в них образование — учат китайский язык, осваивают профессию, занимаются творчеством и избавляются от экстремистских идей. Побывавшие же в лагерях, которым удавалось сбежать из страны, рассказывают, что их удерживают насильно и нередко пытают. Попасть в подобный лагерь можно за малейший проступок, например, если система тотальной слежки, установленная в Синьцзяне, обнаружит у уйгура на телефоне запрещённый мессенджер WhatsApp.

Старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Андрей Яшлавский, побывавший в Синьцзян-Уйгурском Автономном Районе в 2019 году по приглашению китайских властей, рассказал в разговоре с NEWS.ru, что даже после визита в один из центров перевоспитания сложно сделать вывод о том, кому можно верить: обвинениям со стороны Запада или утверждениям Пекина. Китай очевидно заинтересован в продвижении своей версии событий. Однако и санкции США могут быть мотивированы не только заботой о правах уйгуров, но и политическими причинами.

Очень сложно сделать выводы по поводу того, чем в реальности являются эти лагеря. В тех центрах, которые я посещал, преподавались самые разные дисциплины: от агрономии и кулинарии, до гостиничного дела и парикмахерского искусства. В основном там находятся относительно молодые люди в возрасте от 20 до 40 лет. Как правило, это жители сельских районов, которые так или иначе были замечены в проявлении интереса к материалам религиозно-радикальной направленности. Одна из моих собеседниц, содержавшаяся в таком центре, например, рассказывала, что попала туда за то, что молилась в публичных местах, что запрещено законом.

Андрей Яшлавский

старший научный сотрудник ИМЭМО РАН

Андрей Яшлавский обращает внимание, что лагеря перевоспитания появились в Синьцзяне в ответ на рост экстремисткой угрозы в регионе и ряд терактов.

Существует ряд политических сил, в том числе радикальной направленности, которые выступают, с одной стороны, за отделение Синьцзяна от Китая и создание независимого Восточного Туркестана, и с другой, строят свою идеологию на радикальном прочтении ислама, — добавляет эксперт. — Террористические группировки, связанные с уйгурским сепаратистским движением, на протяжении конца XX — начала XXI устраивали теракты как на территории СУАР, так и за его пределами, включая Пекин.

У Пекина есть проблемы и с Тибетом. Здесь процент национального меньшинства выше — около 90%, его представители исповедуют буддизм ламаистского толка. Китай присоединил этот регион насильно — в 1950 году туда вторглись войска Мао Цзэдуна. После этого политический и духовный лидер Тибета Далай-лама XIV бежал в Индию, где он до 2011 года возглавлял правительство в изгнании.

Jigme Dorje/XinHua/Global Look Press

Этим обусловлено то, что многие тибетцы до сих пор расценивают китайское владычество как оккупацию. По подсчётам Human Rights Watch, с 2009 года 55 тибетцев подожгли себя в знак протеста против китайских властей. Неправительственная организация добавляет, что администрация Тибета жёстко ограничивает свободу вероисповедания, слова, передвижения и собрания. Монахов буддистских монастырей тестируют на лояльность режиму и изгоняют из Тибета за малейшее проявление симпатии к далай-ламе.

Менее известны три других автономных района Китая. Самый старый из них — Внутренняя Монголия, статус автономии она получила ещё в 1947 году, то есть до установления коммунистического правления. Сегодня монголы составляют 18% её населения. В 1960–80 годы этот регион был буфером между КНР и Советским Союзом и потенциальной линией обороны. Этим объяснялась его высокая милитаризация.

Сегодня Внутренняя Монголия служит для Пекина источником как беспокойства, так и больших надежд. На этих обширных землях обнаружены богатые запасы редкоземельных металлов, использующихся в производстве электроники. Кроме того, планируется, что этот регион станет одним из ключевых звеньев в инициативе «Один пояс — один путь», которая свяжет Китай с европейским рынком через Монголию и Центральную Азию. В то же время этнических монголов беспокоит урбанизация и разработка полезных ископаемых на их земле, подрывающие традиционный образ жизни этого народа. В 2011 году подобные настроения вылились в массовые протесты монгольского населения, вынудившие Пекин усилить контроль над регионом.

Про Гуанси-Чжуань мало знают за пределами Китая, но именно в этом южном регионе проживает самое большое по численности национальное меньшинство страны — чжуаны. Они составляют 32% населения автономного района и говорят на диалекте, близком к тайскому языку. Китай завоевал эти земли ещё в третьем веке до нашей эры, но местным жителям удалось сохранить самобытную культуру до наших дней. Интересно, что статус автономии этот регион получил достаточно поздно — лишь в 1958 году.

Автономный район Нинься-Хуэй примерно на треть населён хуэйцами. Они разговаривают на китайским языке, но веками исповедуют ислам — это главное отличие титульной нации региона. Нинься находится в самом сердце Китая — сепаратистские настроения там не актуальны. Но протесты на религиозной почве происходят регулярно, хотя и не выливаются в экстремизм, как в СУАР. Так, в 2018 году китайским властям пришлось отказаться от планов снести мечеть в Вэйчжоу из-за массовых акций хуэйцев. Однако Пекин постановил перестроить мечеть в китайском стиле, чтобы она выглядела «менее арабской».

Таким образом, Пекин, с одной стороны, чутко реагирует на настроения национальных меньшинств, стараясь не создавать поводов для массового недовольства. С другой — китайские власти медленно, но верно проводят курс на «китаизацию» автономных сообществ и борьбу с местным национализмом, несмотря на единичные уступки.

Обманутые сирийцы, ищущие работу, обнаружили, что служат в поддерживаемых Россией ополчениях

Думая, что подают в сети анкеты на должности охранников, отчаявшиеся найти работу молодые сирийцы, прочитав туманное изложение трудовых обязанностей, оказались на фронтах, участвуя в вооруженных конфликтах, за которыми стоят зарубежные игроки.

Военнослужащие вблизи иракско-сирийской границы. [Ахмад аль-Рубайе/AFP]

Вместо того чтобы работать охранниками, многие молодые сирийцы, поверившие сетевой рекламе частных охранных компаний, обнаруживают, что занимаемые ими должности оказываются службой на фронте на стороне третьих государств, поддерживающих сирийский режим.

Частные охранные компании распространились в Сирии в последние годы, что своим законодательным указом 55 от 2013 года разрешил президент Сирии Башар Асад.

Указ позволил лицензировать частные охранные компании и обеспечил тот механизм, с помощью которого зарубежные страны — прежде всего, Россия и Иран — смогли легально установить вооруженное присутствие в Сирии.

Под видом «охраны» различных объектов, многие частные охранные компании действуют как ополчения, получая приказы от союзников сирийского режима.

Рекламное объявление приглашает сирийскую молодежь вступить в поддерживаемый Россией ополченческий 5-й корпус. 17 марта. [Страница Work Contracts with Friends, Фейсбук]

Сотрудники частной охранной компании в Сирии позируют для фото. Компанию активно рекламируют в социальных сетях. [Страница Shurouk for Security Services, Фейсбук]

Эти компании постоянно увеличиваются в размерах и масштабах влияния, полагают местные наблюдатели. Компании широко рекламируют себя в интернете и на страницах в социальных сетях, чтобы вербовать молодежь для работы в «сфере безопасности».

Туманные, вводящие в заблуждение объявления о работе

Россия и Иран вербуют ополченцев с помощью рекламных кампаний, приглашающих сирийскую молодежь подать анкету для работы в частных охранных компаниях, говорит сирийский журналист Мохаммед аль-Абдулла.

Объявления «Требуется помощь» на страницах этих компаний в социальных сетях и сайтах публикуются и циркулируют на различных сетевых медиаплатформах, объясняет аль-Абдулла.

В них, как правило, перечислены должности вместе со списком необходимых документов, сказал он, но часто вообще не сообщается о том, что компании связаны с той или иной стороной конфликта.

В то время как некоторые рекламные объявления туманны и нужны, чтобы намеренно ввести в заблуждение, другие более конкретны.

Некоторые объявления напрямую публикуют ополченские группировки, связанные с Россией, в том числе и широко распространившееся объявление, опубликованное 17 марта. В нем соискателям предлагают вступить в 5-й корпус ополчения, который поддерживает Россия.

В другом объявлении, обнародованном 22 марта, объявляется о наборе персонала для работы в районе аль-Сухна пустыни Хомс. Новым рекрутам предлагаются специальные карточки для защиты от сил сирийского режима, которые могут придраться к молодым людям за то, что те не явились для прохождения обязательной воинской службы.

«Иран рекламирует всю работу в своих рядах через охранные компании, а набор в его ополчения происходит непосредственно на местах», — рассказал аль-Абдулла.

Это контрастирует с российской практикой открытой рекламы через охранные компании и ополчения, говорит он.

Работа с «российскими друзьями»

По словам активиста из Эс-Сувейды Низара Боу Али, реклама о приеме на работу, направленная на сирийскую молодежь, регулярно публикуется на страницах в социальных сетях под названиями вроде «Работа по контракту с нашими друзьями» или «Возможность поработать с российскими друзьями».

Название должности и трудовые обязанности при этом не публикуются. На это только намекают, как и на некоторые требования — возраст, здоровье и необходимые документы, отмечает он.

Некоторые из распространяемых рекламных объявлений касаются «охранной» работы в Ливии с соблазнительной ежемесячной зарплатой, утверждает он.

Боу Али сказал, что ряд молодых людей, в том числе и его родственника, привлекла реклама, предлагающая хорошо оплачиваемую работу в Ливии. Она привлекательна, потому что дома рабочих мест нет, а финансовое положение людей ухудшается.

«Они связались с рекламодателями, и им сказали отправляться прямиком на базу "Хмеймим" [контролируемую Россией] с официальными документами. Там они прошли быстрое медицинское освидетельствование», — говорит он.

«Они подписали трехмесячные возобновляемые контракты, в которых написано, что... работа предполагает охрану нефтяных объектов. Им было сказано не делиться секретной информацией и не фотографировать», — сказал он.

Но по прибытии в Ливию, добавил он, «они увидели, что ситуация полностью отличается от того, что рекламировалось. Им пришлось участвовать в идущих там боевых операциях».

Сирийскую молодежь, превращенную в наемников, отправляют в Ливию в течение уже больше года для подкрепления сил ливийского фельдмаршала Халифы Хафтара. Его поддерживает Москва.

Контракты для наемников

Изучение рекламных объявлений о работе показало, что «в рекламе компаний, близких или связанных с Корпусом стражей исламской революции, используются термины, разжигающие межрелигиозную вражду», считает сирийский юрист Башир аль-Бассам.

Другие компании «открыто продвигают и одобряют российское вмешательство [в сирийскую войну], а еще одни в это время по-прежнему рекламируют режим в экстремистских, религиозно враждебных выражениях», — констатировал он.

По его словам, с юридической точки зрения такая практика нарушает условия, позволяющие работать этим компаниям.

Многие из этих объявлений сообщают, что сотрудников освободят от наказания за дезертирство или непройденную воинскую службу, указал он.

«Как какой-либо режим может лицензировать компании, вовлеченные в разжигание межконфессиональной розни и участвующие в военных операциях?» — спрашивает аль-Бассам.

Самый серьезный вопрос — это то, что российским компаниям позволено предлагать трудовые контракты наемникам, воюющим за пределами Сирии, что нарушает сирийские законы и международное законодательство в целом, подчеркнул он.