Ежегодно десятки тысяч японцев пропадают без вести. Большинство из них удается найти — живыми или мертвыми, однако есть и те, кого не могут отыскать годами. Как ни в чем не бывало они уходят на учебу или работу, но уже никогда не возвращаются домой: они исчезают без следа, как будто растворяются в воздухе по собственной воле. Почему тысячи японцев решают порвать с прошлой жизнью и как устроен бизнес по «испарению» людей — разбиралась «Лента.ру».

Культура стыда

Кацуфуми Куни не мог жаловаться на свою жизнь: он окончил престижный университет и устроился работать брокером. Его карьера шла в гору, он с большим рвением брался за новые проекты. Но все пошло под откос, когда из-за неудачной инвестиции он разом потерял 400 миллионов иен (порядка трех миллионов долларов). Начальство возложило всю вину на Куни, его преследовали озлобленные клиенты и коллекторы.

Одним утром он просто сел на поезд и исчез, навсегда оставив прежнюю жизнь. Скрывая свое прошлое и настоящее имя, он перебивался случайным заработком на стройках и в увеселительных заведениях. Куни знал, что его ищут родные, но понимал, что пути назад нет.

«Я не мечтал о новой жизни, я просто сбежал, вот и все. Побег не делает мне чести. Он не сулил мне ни денег, ни повышения социального статуса. Главное для меня было остаться в живых», — поделился мужчина в беседе с французской журналисткой Леной Може. Вместе с мужем-фотографом Стефаном Рамаэлем она посвятила пять лет изучению феномена «испаряющихся людей» (дзё:хацу) и выпустила о нем книгу.

Хоть сам феномен для Японии далеко не нов, термин для его описания возник сравнительно недавно — после выхода в 1967 году фильма «Испарение человека», снятого в жанре псевдодокументального кино. Сюжет строится вокруг поисков пропавшего мужчины его невестой, режиссером картины и съемочной командой.

В 1970-е годы это явление было романтизировано и ассоциировалось с попыткой освободиться от уз несостоявшегося брака: в то время было крайне сложно оформить развод, и несчастные супруги подчас предпочитали инсценировать свое исчезновение и начать свою жизнь с чистого листа.

Фото: Eugene Hoshiko / AP

Однако впоследствии этот феномен приобрел более мрачные и трагические очертания. В начале 1990-х финансовый пузырь, раздуваемый послевоенными экономическими успехами Японии, наконец лопнул — а вместе с ним обрушились фондовый рынок и рынок недвижимости. Страна впала в глубочайший экономический кризис. Последующее десятилетие окрестили «потерянным».

Рядовые японцы, до этого набравшие ипотеки на сверхдорогую недвижимость, теперь подешевевшую в десятки раз, погрязли в долгах. Ситуацию осложняло то, что на пике пузыря ипотечные кредиты выдавались даже на 100 лет: заем на обесценившуюся недвижимость пришлось бы выплачивать их детям и внукам. Долги перепродавались якудза, которые не гнушались угроз и даже насилия в случае просрочки платежей. Скрываясь от кредиторов и позора финансового краха, люди исчезали целыми семьями.

Начавшую было оправляться японскую экономику вновь подкосил кризис 2008 года, а вместе с ней и обычных людей, многие из которых предпочли «испариться», нежели признаться родным в том, что они попали под сокращение или набрали займов, которые больше не в состоянии выплачивать.

Причины могут быть самые разные: долги, увольнение, несостоявшийся брак, измена или даже проваленный экзамен. Когда чувство стыда и вины становится невыносимым, люди идут на крайние меры: кто-то решает покончить жизнь самоубийством, кто-то — исчезнуть.

История 50-летнего Норихиро, рассказанная в книге Може, яркий пример того, как чувство стыда способно заставить человека бесследно исчезнуть. 10 лет назад он не нашел в себе сил признаться жене и сыну в том, что его сократили на работе. Каждое утро мужчина вел себя как ни в чем не бывало: надевал костюм, брал в руки портфель и отправлялся к своему прежнему месту работы, где весь день сидел напротив офисного здания. Каждый раз, когда Норихиро возвращался домой, ему казалось, что родные начинают что-то подозревать. Мужчину пожирало чувство вины перед семьей, которую он должен был обеспечивать, но не смог.

В зарплатный день Норихиро, как обычно, сел на метро, но поехал в прямо противоположном направлении от старого офиса. Подобно многим другим, кто предпочел «испарение» позору, он осел в одном из злачных районов Токио, где собирались мелкие преступники, бродяги и бездомные. С тех пор прошло уже 10 лет, но чувство стыда по-прежнему не позволяет мужчине вернуться к семье или начать пользоваться своим настоящим именем.

Точное количество людей, решивших подобным образом исчезнуть, не поддается подсчетам. Национальное полицейское агентство Японии ежегодно публикует статистику по гражданам, пропавшим без вести. Большую часть из них удается найти, но доподлинно установить, сколько «испарившихся» среди тех, кого так и не удалось отыскать, невозможно. Сама тема подобных исчезновений остается табуированной. Далеко не обо всех людях, которые избрали такой путь, сообщают в полицию — их семьи, догадавшись, что могло произойти с их близкими, решают никому не рассказывать об этом из-за все того же чувства стыда.

Последние годы число ежегодно пропадающих без вести японцев держалось на уровне 84-86 тысяч человек, однако в 2020 году этот показатель снизился до 77 тысяч — скорее всего из-за пандемии коронавируса. Согласно официальной статистике, больше четверти случаев в 2019 году было связано с болезнями, в том числе когнитивными расстройствами: вполне очевидно, что в условиях режима ЧС число больных людей, покидающих дома, существенно снизилось.

Однако та же пандемия и удаленка, как и во всем мире, привели Японию к всплеску домашнего насилия. Все больше японских женщин стали сталкиваться с унижениями и побоями со стороны супругов, но не все готовы были с этим мириться и обращались в специальные компании, которые помогали им бесследно исчезнуть, пока супруга-насильника не было дома.

Ночной побег

Когда в 1990-х «испарения» стали приобретать все более массовый характер, возник спрос на услуги по организации подобных исчезновений. Компании, их оказывающие, прозвали ёнигэя, буквально «фирмы для ночного побега», из-за того, что большинство таких исчезновений происходит под покровом ночи.

Нередко ее сотрудники притворяются грузчиками, помогающими с переездом, или ремонтной бригадой. С наступлением темноты они подъезжают к дому заказчика на грузовике без опознавательных знаков, зашторивают окна, помогают быстро упаковать и погрузить все вещи. Спустя пару часов — этого человека и след простыл. Заказчикам помогают осесть на новом месте и делают все для того, чтобы их было невозможно найти — если, конечно, они того не захотят сами. В зависимости от обстоятельств стоимость подобных услуг варьируется от нескольких сотен до нескольких тысяч, а то и десятков тысяч долларов.

Пустой дом в префектуре Тиба, Япония

Фото: Kim Kyung-Hoon / Reuters

В интернете без труда можно отыскать сайты подобных компаний. На одном из них изложена пошаговая инструкция для желающих «переехать в ночи» из-за скопившихся долгов. Потенциальных клиентов просят предоставить как можно больше информации о текущем финансовом положении, поделиться планами на жизнь после побега и пожеланиями относительно того, как и когда должен быть организован «переезд». После оплаты приходит черед главного и финального шага — собственно, самого побега.

«Давайте мы наконец избавим вас от нынешней болезненной ситуации!» — говорится в объявлении. Оно сопровождается фотографией офисного клерка, измученно закрывающего лицо.

Еще одна компания специализируется на оказании услуг женщинам, ставшим жертвами домашнего насилия или преследования со стороны сталкера. На сайте фирмы отмечается: первостепенная задача женщины, оказавшейся в подобных условиях, обеспечить собственную безопасность — то есть исчезнуть бесследно. Так, чтобы об этом не узнали. В компании также предлагают консультации, психологическую помощь и услуги юристов после «переезда».

На правах исчезнувшего

В марте 2002 года 24-летний Наоки Миямото вышел из дома, сел на паром и бесследно пропал. Его одежда осталась в шкафу каюты, на тумбочке были аккуратно разложены все документы. Изначально полиция предполагала, что юноша мог выпасть или выброситься за борт, но после пришла к выводу, что он вообще мог сойти с парома до его отправления. Он до сих пор числится пропавшим без вести.

«Пусть он просто вернется домой. Родители уже совсем стары, их бы порадовал простой телефонный звонок от него. Просто разок услышать его голос», — поделился его старший брат Цуёси.

Но как бы безутешные родственники ни пытались найти своих родных, это практически невозможно из-за жестких японских законов в области защиты персональных данных. Полиция может получить к ним доступ только в том случае, если возбуждено уголовное дело, например, об убийстве. А когда человек пропадает без вести, возбуждается не уголовное, а гражданское дело. И, значит, родственники «испарившихся» остаются практически без каких-либо инструментов для поиска близких: они не могут попросить полицию отследить пропавшего по камерам видеонаблюдения или данным биллинга; в банках им тоже не предоставят информацию об операциях по карте разыскиваемого человека.

Все, что остается родным и близким, это обратиться к частным детективам. Один из них, Ёсихидэ Оя, рассказал, что большинство «испарившихся» не пытаются скрыть личность и живут под своими настоящими именами. Поэтому при работе с подобными случаями детективы пытаются найти зацепки в налоговых декларациях и других документах, которые могли бы пролить свет на то, где сейчас находится пропавший, с кем он живет и где работает.

«Затем, когда мы отслеживаем и находим этого человека, мы собираем больше информации о его повседневной жизни, о том, чем он занимается в выходные дни, и так далее. Иногда мы находим людей, живущих счастливой жизнью, а иногда — не очень», — рассказал Оя. Как бы ни сложилась жизнь разыскиваемого, детектив убежден: его работа состоит в том, чтобы провести расследование и изложить заказчикам выявленные факты, а не решать за людей, как им следует жить. Единственное исключение — случаи, когда выясняется, что «испарившийся» человек подвергался насилию со стороны клиента, заказавшего детективу расследование.

***

Феномен «испаряющихся людей» ставит непростую морально-нравственную дилемму. Так, некоторые не видят проблемы в ситуациях, когда человек решил добровольно исчезнуть — неважно, по каким причинам: будь то страдания, которые ему причиняла прежняя жизнь, или его эгоизм и трусость. «Возвращаться домой или нет — это выбор самого человека. У каждого должно быть право самостоятельно принимать подобные решения», — считает глава японской ассоциации по поиску пропавших людей Хироши Тахара.

С одной стороны, человек действительно вправе распоряжаться своей жизнью как ему угодно, если это не нарушает закон. Но как тогда быть с правами жен и детей, брошенных единственным кормильцем на произвол судьбы, и родителей, которым всю оставшуюся жизнь приходится страдать, не зная, жив ли их ребенок?