В августе этого года в Афганистане сменилась власть. Кабул был взят под контроль боевиками "Талибана" (организация запрещена на территории Казахстана), а прежнее руководство страны, включая президента Ашрафа Гани, вынужденно спасались бегством. Это известие всколыхнуло всю мировую общественность, ведь приход к власти в Афганистане запрещенного движения мог нести в себе целый ряд угроз не только для приграничных с ним государств, но и целого региона. О том, какова позиция Казахстана по отношению к новым властям в Афганистане и какие существуют угрозы, читайте в материале zakon.kz.
После того, как власть в Кабуле перешла "Талибану", они заявили, что контролируют всю территорию Афганистана. В этот период, осознавая происходящее, США и остальные члены международной коалиции в спешном порядке продолжали покидать страну, что вызвало хаос неимоверных масштабов. Воспользовавшись неразберихой в Кабуле, о себе напомнили боевики ИГИЛ, сторонников которой в Афганистане до прихода талибов к власти было не так много. Также появились слухи о том, что в Афганистане при помощи "Талибана" будет возрождена террористическая организация "Аль-Каида", а их лидер Айман аз-Завахири уже расположился в одной из афганских провинций. Сами талибы после непродолжительных переговоров с внешними акторами сформировали временное правительство практически из своих. При этом немалое количество должностей получили представители организации, считающейся террористической по всему миру - "Сеть Хаккани".
Новое правительство Афганистана
Придя к власти, руководство "Талибана" приступило к длительному процессу негласных переговоров со всеми региональными игроками, в числе которых страны Центральной Азии, Пакистан, Китай, Иран и Россия. Все, чего хотят талибы, так это признания в качестве новой власти в Афганистане, отсутствия вмешательства в их внутренние дела и разморозки финансовых активов государства.
В обмен руководители "Талибана" обозначили, что они единственные, кто могут стать гарантом безопасности и стабильности в Афганистане. С их слов это означало, что все страны региона могут не беспокоиться за свои приграничные районы, а Афганистан никогда не станет рассадником терроризма.
Посовещавшись на всех уровнях, страны региона пришли к мнению, что могут начать работу с новыми властями в Афганистане пока на неофициальном уровне, но только с одним условием - формирование инклюзивного правительства. То есть в его состав должны были войти не только талибы, но и представители других этнических и политических групп.
Руководство "Талибана" вроде бы на это согласились. Но инклюзивного правительства не получилось. В новое правительство вошли 35 человек, и все они являются представителями движения "Талибан". Из них пуштунов - 29, таджиков - 2, узбеков - 2, пашаи - 1. Плюс ко всему, в состав правительства не вошла ни одна женщина.
Верховным руководителем Афганистана ожидаемо стал лидер "Талибана" Хайбатулла Ахундзада. Главой правительства назначен Мохаммад Хасан (глава высшего совета Шуры "Талибан", с 1996 по 2001 года занимал посты первого заместителя совета министров и губернатора Кандагара). Его заместителями назначены Абдул Гани Барадар и Абдул Салам Ханафи (этнический узбек) - оба были заместителями лидера движения "Талибан" Хайбатуллы Ахундзады.
Пост министра обороны занял Мохаммад Якуб Муджахид - сын основателя "Талибана" и его бывшего лидера муллы Омара. Министерство внутренних дел возглавил Сираджуддин Хаккани - сын основателя террористической организации "Сеть Хаккани". Заместителем министра внутренних дел по контролю над наркотиками назначен Абдул Хак Ахунд. Начальником Генштаба - Кари Фасихуддин, авторитетный полевой командир в составе боевого крыла движения "Талибан", выходец из провинции Бадахшана и этнический таджик.
Главой разведки стал член политического крыла талибов Абдул Хак Васик (ранее отвечал за связь "Талибана" с европейскими странами). Его заместителем назначен Рахматулла Наджиб.
Должность министра иностранных дел досталась Амир Хану Моттаки. К слову, в 1996 году, после прихода к власти талибов, Моттаки занимал должность министра образования (просвещения). После возглавлял комиссию по руководству движением "Талибан". Его заместителем был назначен Шер Мохаммад Аббас Станикзай, который с 1996 по 2001 годы некоторое время сам возглавлял внешнеполитическое ведомство Афганистана.
Министром экономики стал Кари Дин Мохаммад Ханиф, который в первом правительстве "Талибана" отвечал за высшее образование и планирование (этнический таджик). Министерство финансов возглавил Хидаятулла Бадри. Министерство образования - шейх Мавлави Нурулла Мунир. Пост министра высшего образования занял Мавлави Абдул Баки Хаккани. Министром культуры и информации стал Хайрулла Хайрхва, который в 1996-2001 годах занимал пост главы МВД. Его заместителем назначен Забиулла Муджахид, который долгое время являлся публичным представителем "Талибана", проще говоря, пресс-секретарем организации.
Министр коммуникаций - Наджибулла Хаккани (заместитель министра финансов и заместитель министра общественных работ в первом правительстве талибов). Должность министра по делам авиации и транспорта получил Хамидулла Ахундзада.
Хаджи Халил ур-Рахман Хаккани занял пост министра по делам беженцев, а мулла Абдул Манан - должность министра общественных работ. Этнический узбек Каландар Ибад возглавил министерство здравоохранения. Шейх Мухаммад Халид, пашаи по национальности, занял пост министра по делам исламской ориентации.
Позиция Казахстана
Казахстан в отношении Афганистана, да и новых властей страны в принципе, ведет осторожную и взвешенную политику, выступая лишь за то, чтобы талибы, находящиеся у руля государства, действительно могли самостоятельно обеспечивать безопасность и стабильность, особенно в тех регионах, которые находятся в непосредственной близости к странам Центральной Азии.
Как отмечал в своих комментариях заместитель директора КИСИ при Президенте Республики Казахстан Санат Кушкумбаев:
Сдержанная позиция Казахстана по Афганистану обусловлена той ситуацией, которая сложилась внутри этой страны, то есть неопределенностью и сложностью процессов, которые сейчас там протекают. Безусловно, Казахстан не в восторге от развития событий в этой многострадальной стране. В этом контексте любые громкие заявления были бы контрпродуктивными с точки зрения отстаивания и продвижения национальных интересов. Поэтому логично, что Казахстан, также, как и соседи Афганистана, заявил, что поддерживает идею создания инклюзивного правительства, которое бы отражало интересы и желания большинства афганцев.
Эксперт подчеркнул, что события в этой стране так или иначе затрагивают интересы Казахстана.
Хотя мы не являемся непосредственными соседями, но наши соседи и партнеры - Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан - испытывают уже последствия развития событий в Афганистане. Собственно, и обозримая перспектива еще неоднозначна. В истории Афганистана не раз бывало, что сравнительно легко можно с оружием в руках захватить власть, но удерживать ее только с помощью силы не удавалось никому. Поэтому объяснимо, что соседи Афганистана опасаются очередного витка вооруженного противостояния внутри страны. Это не исключено, так как ответа на вопрос будут ли учтены интересы разных групп афганского общества, в том числе заинтересованных внешних игроков, пока нет. Поэтому большинство стран Центральной Азии очень осторожны в своих оценках. Позицию Таджикистана также все понимают, потому, как в своей основе она отражает интересы и других центрально-азиатских соседей. Однозначно, что светское правительство в Афганистане, каким бы слабым не было, все же было удобным с политической точки зрения, - подытожил Кушкумбаев.
Казахстан заинтересован в стабильном Афганистане, потому как помимо безопасности официальный Нур-Султан имеет интересы в реализации всевозможных транспортных проектов по направлению в Южную Азию, где Афганистан безусловно является важным связующим звеном.
Кроме того, территория Афганистана очень богата на всевозможные полезные ископаемые, среди которых не только энергоресурсы, но и драгоценные камни, руда и редкоземельные металлы. В этом случае при необходимости Казахстан был бы не против участия в освоении тех или иных месторождений, в том числе косвенного. Плюс ко всему, Казахстан всегда пытался активно развивать с Афганистаном торговые отношения. Товарооборот хоть и находился на относительно низком уровне, примерно 620 млн долларов в год, но он был.
Исходя из этого, Казахстан не торопится с категоричными заявлениями в адрес новых властей Афганистана. Более того, стремится наладить с ними постоянный контакт. Именно поэтому и сохранил дипломатические связи.
Ни для кого не секрет, что посольство Республики, наряду с дипломатическими представительствами России и Китая, осталось функционировать после ухода из Афганистана сил международной коалиции и захвата власти в Кабуле боевиками движения "Талибан".
Более того, казахстанские дипломаты уже наладили определенный контакт с талибами, и даже ведут переговоры. К слову, 26 сентября в Кабуле состоялся первый публичный контакт посла Казахстана в Афганистане Алимхана Есенгельдиева и министра иностранных дел временного правительства "Талибан" Амир Хана Моттаки.
Потенциальные угрозы
Несмотря на относительный позитив, в Нур-Султане осознают, что угрозы, исходящие с территории Афганистана, продолжают сохраняться.
Одной из главных угроз можно назвать рост напряженности между новыми властями в Афганистане и Таджикистаном. Талибы уже не раз делали резкие заявления с предупреждениями, адресованными президенту Таджикистана, который, по их мнению, поддерживая силы антиталибского сопротивления в провинции Панджшер, вмешивается во внутренние дела Афганистана.
Таджикистан в этом случае указывает на то, что не станет признавать талибов у власти, поскольку они нарушили свои обещания по созданию инклюзивного правительства. В этой связи Таджикистан готов и будет при необходимости оказывать своим соотечественникам - этническим таджикам Афганистана - всестороннюю поддержку.
Ввиду отсутствия консенсуса между сторонами, талибы активно пытаются нагнетать обстановку на границе с Таджикистаном, перебрасывая спецподразделения в приграничные регионы. На этом фоне в Таджикистане выражают уверенность, что "Талибан" начал готовить силовую провокацию в приграничной зоне, для чего могут использовать боевиков экстремистской группировки "Джамаат Ансаруллох".
Здесь стоит отметить, что эта группировка официально не входит в состав движения "Талибан", однако в организованном наступлении талибов в этом году по всему Афганистану ее боевики выступили на их стороне. За это и получили под контроль небольшие территории на севере страны - как бы в знак благодарности и признательности за оказанную талибам помощь.
Если приграничный конфликт все же произойдет, Казахстан, как активный член ОДКБ, уже не сможет остаться в стороне.
Еще одной угрозой безопасности региона может стать междоусобная война в составе правящей верхушки движения талибов. В этом направлении, к слову, уже созданы все предпосылки.
К примеру, занявшему пост министра внутренних дел хоть и временного правительства Сираджуддину Хаккани процесс распределения министерских портфелей оказался не по нраву. Сам он рассчитывал на то, что его люди из террористической организации "Сеть Хаккани" получат больше значимых должностей в правительстве. На фоне чего возникли слухи о возникновении возможного конфликта между ним и другим авторитетным талибом, заместителем главы правительства Абдул Гани Барадаром.
Кроме того, не успев вступить в должность, некоторые высокопоставленные лица временного правительства принялись за передел сфер влияния. В этом случае стоит отметить предпринимаемые попытки нейтрализовать своих оппонентов по движению со стороны назначенного на пост начальника Генштаба Кари Фасихуддина.
Так, новоиспеченный глава Генштаба, только вступив в должность, сразу же принялся искать возможность взять под свой контроль бизнес по добыче драгоценных металлов в его родной провинции Бадахшан.
Используя свое положение и личный контакт с первыми руководителями Афганистана, Фасихуддин смог оттеснить от контроля над этой отраслью ранее назначенных руководством "Талибан" на должность губернатора провинции Бадахшан маулави Амуддина и шефа бадахшанской полиции - службы безопасности маулави Шамсуддина Пахлавана.
Эти лица так же, как и Фасихуддин, находились в составе "Талибана" на протяжении долгого времени, а маулави Амуддин и вовсе являлся теневым губернатором провинции Бадахшан в период нахождения в Афганистане сил международной коалиции и способствовал налаживанию процесса нелегального обогащения "Талибана" за счет торговли драгоценными камнями и металлами.
Оттеснив своих оппонентов, Фасихуддин безусловно создал прецедент, а также предпосылки для активизации междоусобных противостояний, которые могут привести в лучшем случае к расколу внутри "Талибана", в худшем - к распаду всего государства.
Учитывая, что новые власти в Афганистане до сих пор так и не были признаны мировым сообществом, и соответственно официально оказывать финансовую поддержку Афганистану никто по сути не может, то в стране вдобавок ко всему появилась вероятность возникновения социально-экономического коллапса.
Захватившие власть в Афганистане талибы поставили под угрозу отношения с Ираном
Похоже, Иран предпочитает видеть Талибан, которому он оказывал военную поддержку в течение многих лет, в качестве оппозиционной силы в Афганистане. Теперь, когда талибы пришли к власти, Иран изменил свою позицию.
Боевик Талибана стоит на страже на улице возле площади Занбак. Кабул, 23 сентября. [ВАКИЛ КОХСАР / AFP]
Иранские лидеры, несмотря на то, что финансировали и поддерживали Талибан в течение многих лет, теперь, похоже, отказываются от своих отношений с боевиками.
Иран, имеющий общую границу с Афганистаном протяженностью 900 км, не признал легитимность власти Талибана во время его правления в 1996–2001 годах.
Но в последнее время Тегеран смягчил свою позицию по отношению к суннитским боевикам во имя прагматизма, предоставляя им постоянную военную поддержку с целью свержения прежнего афганского правительства.
Еще в июне сообщалось, что иранский режим оказывает талибам обширную военную поддержку, а иранские войска участвуют в военных действиях вместе с боевиками Талибана в западном Афганистане.
Члены переговорной группы талибов на пресс-конференции. Тегеран, 1 февраля. [Fars News]
Представители предыдущего афганского правительства регулярно обвиняли иранский режим в поддержке талибов, чтобы предотвратить строительство плотины в западной части Афганистана и, тем самым, обеспечить приток воды в Иран.
Кроме того, считалось, что Талибан и Тегеран имеют общие политические интересы.
Всего несколько месяцев назад группу лидеров Талибана радушно принимали в Тегеране, где тогдашний министр иностранных дел Джавад Зариф назвал их «братьями» и сказал, что в Иране им всегда рады.
Однако теперь, после прихода талибов к власти в августе, эти отношения, похоже, находятся под вопросом.
Министерство иностранных дел Ирана, после нескольких недель относительного молчания, в начале сентября критически отозвалось о нападении талибов на Панджшер, последний оплот сопротивления этому движению.
В другом случае иранские силы, судя по всему, захватили и отправили афганскую военную технику в Иран.
Иран также еще не признал правительство Талибана и, похоже, недоволен его приходом к власти.
«Правительство, которое принадлежит только одной этнической группе и политической группе, не может решить проблемы Афганистана», — заявил президент Ирана Ибрахим Раиси 18 сентября, после того как боевики сформировали правительство, практически полностью состоящее из членов Талибана и этнической группы пуштунов.
Раиси призвал к созданию правительства, в котором будут представлены все афганцы, включая группы, связанные с Корпусом стражей исламской революции (КСИР) Ирана.
Недовольство
По мнению некоторых аналитиков, иранский режим теперь чувствует угрозу со стороны талибов после того, как в прошлом месяце они захватили Кабул.
«В последние дни иранские лидеры, которые в прошлом поддерживали “Талибан”, высказались против этой группировки», — сказал Мухаммад Наадам Сарвари, международный аналитик из провинции Нимроз.
«Такая перемена свидетельствует о недовольстве страны движением “Талибан”», — считает Сарвари.
«Правительство Ирана будет оказывать давление на талибов, чтобы те отреагировали на его требования. Теперь дело за талибами, будут ли они оставаться под контролем иранского режима или действовать независимо», — сказал он.
Недовольство иранского режима и его дистанцирование от Талибана означают начало нового вмешательства в дела Афганистана, считают некоторые афганцы.
«Иранское правительство никогда не было другом Афганистана, и даже наоборот, пыталось всячески ослабить страну», — говорит Нияз Мухаммад Ниязи, житель Кала-э-Нау, провинция Бадгис.
«Мы требуем от иранского правительства прекратить вмешиваться в дела нашей страны», — добавил он.
«Достаточно того, что [иранские лидеры] препятствовали развитию и процветанию нашей страны в течение последних двадцати лет; мы не хотим новых войн и убийства ни в чем не повинных людей», — говорит Нияз.
Новый конфликт
«Несмотря на то, что иранское правительство оказывало талибам существенную финансовую и военную поддержку в последние годы, взгляды и интересы Талибана отличаются от взглядов и интересов иранского режима», — сказал Хасан Хакими, гражданский активист из провинции Гор, в интервью Salaam Times.
«Разногласия и конфликты между иранским режимом и талибами могут привести к конфликту между ними в будущем», — считает он.
«В последние годы иранское правительство предоставляло большие суммы денег и ресурсов Талибану и другим вооруженным группировкам, чтобы предотвратить строительство плотин и инфраструктуры в Афганистане», — сказал Хамза Балоч, политический аналитик из Заранжа (провинция Нимроз) в интервью Salaam Times.
«Теперь, если талибы продолжат строительство плотин, Иран будет вооружать против них другую группировку», — предполагает Балоч.
Крупные региональные игроки, такие как Иран или Россия, вполне могут вернуться к финансированию наемнических группировок для защиты своих интересов. Об этом заявил в интервью AFP Ниаматулла Ибрахими, специалист по Афганистану из австралийского университета Ла Троб.
По его словам, это «рецепт для насильственного конфликта или сопротивления другой стороны».
Отсутствие инклюзивного правительства «создает возможности для эксплуатации крупными региональными игроками, которые будут недовольны [Талибаном]».
