Недавно российский «Институт международных политических и экономических стратегий – РУССТРАТ» опубликовал доклад на тему “Оценка вероятности и практической формы вооруженного конфликта между США и Китаем”

Россияне сделали акцент на том, что объявленные в конце мая санкции против 33 китайских юридических лиц являются частью стратегии по возращению капитала американских транснациональных компаний.

Правительство США обвиняет руководство Китая в нечестной торговле, в частности незаконном субсидировании экспорта и тенденциозном манипулировании курсом юаня, нанесении прямого ущерба американской экономике и жизни граждан США в связи с преднамеренным сокрытием информации об эпидемии COVID-19 в сентябре – декабре 2019 года. То есть весь перечень имеет больше обширную популистскую платформу и не так много конкретики. И, по мнению аналитиков РУССТРАТа, делается с целью «максимального обострения американо-китайского противостояния. Вплоть до полного разрыва экономических и политических связей, о возможности которого президент Трамп официально заявил 14 мая 2020 года».

Но Китай при этом все же не главная цель конфликта:

«По итогам 2019 года ВВП США составил 21,5 трлн долларов, а общая капитализация всех обращаемых на рынке американских публичных корпораций (4477 компаний) превышает 33,5 трлн долларов. Из которых 28,2 трлн (84,1%) приходится на 522 крупнейшие корпорации, бизнес 92% которых в подавляющем большинстве находится за границей Соединенных Штатов.

Это создало две проблемы: с рабочими местами и собираемостью налогов. Начавшийся в середине 90х годов ХХ века вынос промышленного производства в Азию (прежде всего в Китай), лишил Америку 42 млн рабочих мест, дефицит которых угрожает экономической стабильности государства. А распределенная структура собственности позволяет аккумулировать получаемую прибыль и не платить налоги государству.

В докладе банка J. P. Morgan отмечалось, что еще на конец 2015 года общая сумма нераспределенной прибыли, лежащая на оффшорных счетах американских корпораций, превышала 1,7 трлн долларов. К настоящему моменту она выросла до 3 трлн или 13,95% ВВП США. И продолжает увеличиваться. За минувшее десятилетие, только десять крупнейших компаний, включая Amazon, таким образом легально уклонились от уплаты 100,2 млрд долларов корпоративного налога.

Ключевым пунктом предвыборной программы Дональда Трампа в 2016 году являлось обещание заставить ТНК вернуть в Америку рабочие места и принудить их к полной уплате налогов. Однако сделать это по сей день у него не получилось.

В качестве примера можно взять корпорацию Apple, 60% прибыли которой формируют продажи на внутреннем рынке Китая, тогда как американский дает всего 22%. Дело осложняется тем, что сама Apple осуществляет лишь конечную сборку своих устройств из элементов, узлов и блоков, производимых примерно пятьюстами полностью китайскими компаниями.

То есть переезд бизнеса Apple назад в США требует от нее не только переноса собственных заводов, но и создания с чистого листа всей электронной отрасли. Что руководством корпорации признается «неподъемным для бизнеса».

Корпорации особого патриотизма не проявляют, а потому даже под давлением правительства, рассматривают варианты других стран с дешевой рабочей силой, таких, как Индия, например.

Поэтому Трамп и его правительство смотрит на решение проблем с корпорациями через максимально быстрое обрушение Китая в политический и экономический кризис. Чтобы не имеющие времени на поэтапное перебазирование корпорации в сотворившемся хаосе выбрали возвращение в США.

Аналитики РУССТРАТа пишут о том, что США готовится к войне с непрямыми целями, по аналогии со Второй мировой, когда реальной целью было разрушение британской империи для свободного доступа американских товаров в британские колонии.

Вашингтон не станет вторгаться на материковый Китай по ряду причин, в первую очередь – не хватит военных и человеческих ресурсов. К тому же китайский уклад жизни предполагает приоритет интересов общины, и потому это быстро мобилизующаяся нация, способная нанести сокрушительное поражение врагу в партизанской войне. Китай в случае нападения применит стратегическое оружие и попадет ядерными боеголовками куда надо. США подобного исхода допускать не будут.

На основании метода аналогии даже подобран идеальный кандидат для прямых военных действий – Тайвань. Поскольку эта страна соответствует ряду техпараметров:

1. Жертва агрессии должна иметь хорошие отношения с США, а также необходимые юридические соглашения, дающие право обращения об оказании прямой военной помощи к США.
2. Соединенные Штаты должны иметь возможность вмешаться в конфликт строго как юридически законные защитники против агрессора, причем с гарантией победы над ним достаточно ограниченным нарядом собственных сил и средств. В идеале, без необходимости проведения массовой мобилизации у себя, а также с предельно возможным использованием ударных возможностей авиации и флота.
3. Победа в войне должна достигаться в рамках одной быстротечной операции, исключающей перехода войны в затяжную позиционную форму, а также исключающую риск применения противником стратегического ядерного оружия по территории США.
4. Инициатором нападения должен выступить Китай, чтобы окончательно укрепить образ агрессора, тщательно формируемого сейчас прозападными СМИ и НПО. 

Аналитики упоминают три вероятных «горячих точки»: Гонконг, СУАР и Тибет. Сейчас информационная атака идет по всем перечисленным направлениям, для формирования образа агрессора. 

Мне бы хотелось остановиться на вероятности развития военного конфликта в СУАР, поскольку именно этот регион представляет для нас наибольший интерес:

«Основным источником трений является пересечение этнокультурного противостояния и бедности. Хотя в СУАР насчитывается 55 национальностей, основное столкновение происходим между исповедующими ислам уйгурами (46,4% населения территории) и ханьцами (этнические китайцы, 39,3% населения). До середины 60-х годов ХХ века доля ханьцев в СУАР не превышала 3%, что предпоределяло критичные для Китая этнокультурные различия между доминирующим государством и «землей уйгур». Решение задачи Пекин увидел в ускоренной этнической ассимиляции, в результате которой ханьцы, из статистического шума, превратились в решающую этническую группу, постепенно захватывающую контроль в местных органах власти и переформатирующую этно-культурные устои региона.

В значительной степени конфликту способствуют архаичные устои уйгурской диспоры, которые подвергаются разрушению по мере промышленного и инфраструктурного развития региона, благодаря центральным инвестициям на протяжении полутора десятков лет ВНП которого растет на 7,5% в год.

Вмешательство США в уйгурский вопрос практической перспективы не имеет:

Во-первых, правительство наладило надежную систему изоляции и контроля в регионе. Во-вторых, его территория является внутренней, т.е. не позволяющей любым образом перебрасывать туда оружие, деньги и иную материальную поддержку протестному электорату. В-третьих, уйгурский активный протест приобрел этно-культурную, в основном религиозную форму защиты ислама. Что привело к возникновению уйгурского террористического движения религиозного характера.

Но оно существует только за пределами КНР и, что еще важнее, основывается на идеях построения радикального Исламского государства (организация запрещена в России), т.е. является организацией относимой к категории незаконных в США. Что лишает Вашингтон публичной возможности поддерживать сторонников Халифата в Китае и одновременно воевать против них на Ближнем Востоке, а также в Северной и Центральной Африке».

Что, однако, не мешает постоянно муссировать данный вопрос, но уже с целью формирования образа агрессора, в том числе и в нашей стране. Мы, уйгуры, тибетцы, да и любой другой народ являемся лишь разменной монетой в борьбе за возвращение капитала транснациональных компаний. Стоит ли питать иллюзии и надувать щеки?

Кто победит в этой войне – эксперты просчитывают снова и снова:

«По итогам практических учений и командно-штабных игр эксперты корпорации RAND провели анализ соотношения военных потенциалов США и КНР, констатировали в итоге следующее:

• по сухопутным войскам Китай с США сравнялся уже к концу 2018, а по отдельным техническим параметрам даже добился некоторого превосходства;
• по авиации стороны имеют паритет, но ВВС США должны успеть закончиться перевооружение на F-35, который вернет Америке превосходство в воздухе;
• по ПВО Китай на своей территории возможности американской авиации превосходит, но, вероятно, не сумеет полностью эффективно отражать налеты крылатых ракет. Однако Пентагон к подобным шагам прибегать не намерен. А в небе над Тайванем господство в воздухе предполагается обеспечивать силами ВВС, палубных истребителей и ракетами крейсеров и эсминцев УРО флота;
• по корабельной группировке преимущество у США, но свое отставание Китай может компенсировать возможностью ведения операций в зоне прикрытия береговых сил. В частности, Китай намерен топить американские авианосцы в зоне до Гуама включительно, с помощью баллистических противокорабельных ракет DF-21 наземного базирования. Американский флот средств противодействия им не имеет, но его командование пока не очень верит в практическую эффективность такого оружия; к недостаткам американской позиции относится крайняя уязвимость тыловых районов базирования сил и средств (Ю.Корея, Япония, Филиппины) для ракетных и авиационных ударов с материкового Китая.

Что предполагается купировать медийными средствами через раздувание недопустимости вовлечения в конфликт «третьих стран» под угрозой полной международной политической и экономической блокады под эгидой ООН. Базу на Гуаме считается возможным достаточно надежно прикрыть силами флота и батареями Patriot;

– к недостаткам китайской позиции относится прежде всего отсутствие практического опыта организации масштабных боевых действий и командования большими массами войск в условиях быстро меняющейся обстановки современной войны. Кроме того, НОАК вообще не имеет опыта проведения сколько-нибудь крупных морских десантных операций, а также морских сражений корабельных группировок даже среднего размера.

В целом, по мнению экспертов RAND и Пентагона, в случае затягивания начала конфликта на период после 2030 года, США такую войну проиграют, но до указанного рубежа, особенно до 2027 – 2026 годов, Америка имеет ощутимые шансы в ней достигнуть успеха, компенсируя слабости превосходством в опыте, решительности действий и темпах проведения операции, а также поставив КНР в проигрышное положение в мировом медийном пространстве.

В том числе угрозой добиться исключения КНР если не из ООН полностью, то как минимум из Совета Безопасности. Тем самым лишив Пекин львиной доли международного влияния и поставив под удар все его зарубежные вложения. Вплоть до угрозы замораживания или даже изъятия китайских зарубежных активов как таковых. Впрочем, китайские зарубежные активы будут изъяты в любом случае».

Видно, что Россия пытается держать «руку на пульсе». В противостоянии с США Китай может рассчитывать на поддержку Кремля, к тому же Пекин способен повлиять на правительства некоторых стран ЮВА, в которых везде есть китайские инвестиции. Да и вариант развития военного конфликта в регионе вряд ли обрадует кого-то из правительств.

К тому же, военный потенциал Китая достаточен для захвата акватории Филиппинского моря, что существенно усложнит переброску ресурсов на Тайвань. Да и добытое в войне, Китай уже не отдаст. 

Пекин пока располагает достаточным пространством для маневров и нивелирования американских агрессивных действий невоенными средствами. Именно поэтому Пекин активизировался в информационном пространстве, отправляет огромный объем гуманитарной помощи, активно работая на противодействие негативному имиджу, формируемому США.

Нам же всем надо понимать, что в ближайшие годы образы Китая и России, как противников и врагов, будут системно и умело выстраиваться внешними прозападными силами для народов Центральной Азии. 

Поддаваясь на провокации, связанные с Россией и Китаем, не пресекая радикальные националистические настроения, мы можем создать серьезные риски для будущего Казахстана. С такой протяженностью границ с РФ и Поднебесной, экономическими и культурными связями у нас только один путь – дружба навеки, потому что иметь в соседней стране агрессивно настроенный к тебе народ – это сидеть на пороховой бочке.

В моем понимании, надо сегодня использовать все возможности для стабилизации ситуации в нашем регионе, в том числе историю СССР. Она, являясь составной частью фундамента взаимоотношений с нашими ближайшими соседями и, при активном ее уничтожении и опошлении, может испортить добрососедские отношения с Россией и Китаем. Советский Союз в далеком прошлом, но воспользоваться общей историей для поддержания хороших отношений сегодня – это было бы очень правильно. Надо использовать все инструменты, чтобы сделать нашу республику более стабильной, ведь с треснувшим фундаментом дом долго не простоит. Поймут ли это наши национал-популисты (очень надеюсь, что деньги тут не причем) – покажет время, которого осталось совсем мало.