Коррупция как социальное явление стара как мир. С самого начала зарождения государственных образований она «следует» за развитием человеческой цивилизации, став своеобразной язвой не ее «теле». И как бы не была развитой и демократичной та или иная страна, этот «спрут» современного социума продолжает своими щупальцами захватывать в свое «логово» многих жертв собственного тщеславия.
Одной из стран, где коррупции объявлена война является Китай. И следует отметить, что в контексте продолжающихся модернизационных процессов в КНР, проходящих под девизом «социализма с китайской спецификой в новых исторических условиях» борьба с коррупцией на всех уровнях за последние годы стала одним из главных лозунгов руководства Поднебесной, где связи, подкупы, взятки и дорогие подарки долгими столетиями оставались одной из нерушимых основ общественной жизни и наиболее верным способом достичь желаемой цели.
Начиная с династии Хань (206 до н.э. – 220 н.э.) к допуску к государственным чиновничьим должностям могли претендовать люди, получившие конфуцианское образование и усвоивших основы социально приемлемого поведения и организующие его базовые ценности: заботу об общем благе, долг по отношению к вышестоящим, бескорыстность и независимость в суждениях. Такая система рекрутирования позволяла сделать карьеру не только представителям аристократических семей, но и выходцам из простонародья, что в принципе в какой-то степени способствовало устойчивости китайских государств древности и раннего средневековья.
В период правления династии Цин (1644-1911) китайское государство, отказавшись от опоры на аристократическую систему «сильных домов» и власть военачальников, создало сильную бюрократическую структуру, которая предполагала сменяемость и подотчетность чиновников и должна была исключить возможность создания альтернативного престолу центра политического влияния. Однако китайская имперская бюрократия стала синонимом коррупционности, непотизма и местничества, а лоббирование региональных интересов различными придворными фракциями и серьезные злоупотребления в управленческой практике местной администрации часто становилось причиной массовых движений социального протеста, что приводило к частым крестьянским восстаниям.
В начале XIX века американский предприниматель Питер Добель отмечал, что «Здесь порядок подкупов и беззаконий приведен в систему; нельзя получить никакого места без подкупов; нельзя приступить ни к какой тяжбе без подкупов; словом, нельзя начать никакого дела, ни законного, ни беззаконного, без подкупов. Не думаю, чтоб была в свете другая страна, где бы разврат сего рода до такой степени усилился» (Добель П. Замечания о Китае // Дух журналов. Книжка 3. 1818. С. 72-73). Взяточничество распространилось по всей территории китайской империи, а в определенных провинциях законы трактовались местными чиновниками таким образом, что дача взятки в денежной или любой другой форме порой открывала самый короткий и простой путь для простых жителей в осуществлении их целей. Любой чиновник требовал деньги с младшего по званию. Тот, в свою очередь, обращался к низшему чину, и таким способом эта лестница шла до самого низа. Власти в столице и крупных городах ничего не могли с этим поделать, ведь концепция была разработана практически безупречно, и очень редко можно было поймать взяточника с поличным. А порой они и сами оказывались в этом замешанными.
Таким образом, вплоть до падения в начале ХХ века династии Цин коррупция в Китае была всеобъемлющей. Безудержная коррупция, прогнивший бюрократический аппарат и ослабленное правительство стали главными причинами ослабления империи Цин, ее позорных поражений в Опиумных войнах с Англией и Францией (1840-1842 гг. и 1856-1860 гг.), с Японией (1894-1895 гг.), других столкновениях с империалистическими державами. Имея лишь формальный суверенитет, страна находилась в глубоком кризисе. Коррупция охватила все сферы китайского общества, снизу доверху. Плюс к этому, ситуацию усугубляло то, что Китай был разделен на сферы влияния со стороны основных европейских держав, а также России и Японии. Данное обстоятельство в определенной степени и предопределило успех Синьхайской революции 1911 года.
С образованием в 1949 году КНР, коррупция не исчезла, а приобрела новые формы. Прежде всего, коррупции в современном понимании способствовала традиционная модель общественных отношений, предполагавшая ведение дел с опорой на систему личных связей «гуаньси» (關係) и взаимных обязательств. В этой модели неформальные семейственные, клановые, земляческие и дружеские отношения играли решающую роль в принятии решений, а действия в интересах своего круга воспринимались как приемлемая стратегия социального поведения. Ключевым в построении системы гуаньси являлось оказание услуг и подношение подарков. Несмотря на то, что эффект гуаньси имеет слишком сильное влияние в современном мире, китайцы рассматривают его как неотъемлемую часть культуры своего народа. Однако, когда гуаньси нарушает бюрократические нормы, это приводит к коррупции (См.: Yadong Luo. The changing Chinese culture and business behavior: The perspective of intertwinement between guanxi and corruption // International Business Review. 2008. Vol. 17, Issue 2. PP. 188-193).
Придя к власти, китайские коммунисты, первое время традиционно действовали по советскому образцу, поскольку эта схема управления была отработана на СССР. Одним из ее аспектов было полное обобществление всей собственности в стране. В результате огосударствления роль чиновничества в Китае, и без того традиционно влиятельного, еще более возросла. Несмотря на власть партийных комитетов, которые, казалось бы, исключали внешние коррумпированные схемы, вопросы коррупции стояли и стоят перед КПК довольно остро. В период с декабря 1951 года по июнь 1952 года в КНР была проведена первая борьба с коррупцией, названная «стратегия войны» – программа «трех анти…»: 1) антикоррупция; 2) антибюрократизм; 3) антирасточительство. Уже тогда коррупционеры приговаривались специально созданными народными судами КНР к смертной казни. Были широко известно дело Лю Циншаня и Чжан Цзышаня – двух видных партийных чиновников. Будучи замешанными в особо крупных хищениях, они были расстреляны. Именно с тех пор граждан Поднебесной обязали сообщать о ставших им известных фактах коррупции (Иванова Л. А. Данилов А. Г. Опыт борьбы с коррупцией в азиатских странах // Следователь. № 10. 2014. С. 21).
В истории КНР период до начала эпохи «великих перемен», начатых реформами Дэн Сяопина в 1978 г. называется «Золотым веком» общественного спокойствия. Это было вызвано крайней политической нестабильностью (политическая борьба и репрессии в недрах ЦК КПК, объяснявшиеся продолжением борьбой с коррупцией), активной занятостью населения и власти в авантюрных планах построения коммунизма (период «Большого скачка» в 1958-1960 гг.) и путем периодических революций под формальным предлогом очищения партии от разложения (в период «Великой пролетарской культурной революции» 1966-1976 гг.) и бедностью отсталого Китая.
Отказ от «казарменного коммунизма» после смерти Мао Цзэдуна в 1976 году и проведение политики «реформ и открытости» с 1978 года привели к внедрению правил рыночной экономики, пусть и с «социализмом с китайской спецификой». Дэн Сяопин бросил лозунг «Обогащайтесь!» и его призыву последовали не только рабочие и честные предприниматели, но и нечистые на руку люди, в том числе с партийными билетами. Коррупция на всех этажах партии и государства приняла пугающие масштабы, стала вызывать возмущение в обществе. Великий «Архитектор китайских реформ» был потрясен тем фактом, что в КПК «появились небывалые воры – «большие тигры», расхищающие государственную казну. В этой связи уместно привести слова «маленького хозяина большой страны» о том, что «Мягкой рукой с преступностью не повоюешь и социальные уродства не выведешь». Сразу же после 3-го пленума ЦК КПК 11 созыва (декабрь 1978 года) была воссоздана Центральная комиссия КПК по проверке дисциплины (ЦКПД). По мнению Дэн Сяопина контроль за соблюдением дисциплины членами партии может прекратить практику подкупа должностных лиц.
Однако рост разложения в рядах КПК начался и его невозможно было полностью остановить, что повлекло за собой рост общественно-политической нестабильности. Так, во второй половине 1980 гг. в результате протестов против роста цен, коррупции и бюрократизма, Дэн Сяопином была восстановлена смертная казнь и начались показательные расстрелы попавшихся коррупционеров. Журнал КПК «Партийное строительство», подводя итоги борьбы с коррупцией в 1982-1989 гг., подсчитал, что было заведено более полутора миллионов дел, более одного миллиона чиновников понесли наказания (Тихомиров С.А. О некоторых технологиях борьбы с коррупцией в Китайской Народной Республике // Адвокат. 2013. № 5. С.48).
Дэн Сяопин, рассматривал борьбу с коррупцией сквозь призму сохранения социальной стабильности в стране. Поэтому в политической практике лидера «третьего поколения китайских руководителей», Цзян Цзэминя, важное место занимала задача построения «неподкупной администрации». Он настаивал на комплексном подходе к борьбе с коррупцией, т.е. на сочетании карательных мер с воспитательной и образовательной работой. Так, в 1995 году в Верховной народной прокуратуре КНР было создано Антикоррупционное бюро (АКБ) с полномочиями на всей территории Китая, как следственный орган по предварительному расследованию коррупционных преступлений (Смирнова Л. Н. Борьба с коррупцией в КНР: международный опыт и «особая китайская модель»: дисс. … канд. полит. наук. М. 2014. С. 150). В своих выступлениях и статьях в конце 1990-х гг. Цзян Цзэминь особо отмечал, что борьба с коррупцией является серьёзным политическим сражением, от которого зависит существование либо гибель партии и государства.
Xy Цзиньтао, лидер «четвертого поколения китайских руководителей», подобно своим предшественникам, видел в эффективной борьбе с коррупцией важную меру по сохранению политической стабильности в стране. Вместе с тем он усиливал внимание к правотворчеству, разработке теории антикоррупционных мер, в том числе профилактических мероприятий. В докладе на XVII съезде КПК в октябре 2007 года он прямо заявил: «Решительная борьба с коррупцией и эффективное предупреждение её возникновения определяют симпатии и антипатии народа, являются залогом жизнеспособности самой партии, основными политическими задачами, которым партия должна уделять постоянное внимание». Следует отметить, что при Ху Цзиньтао коррупционная ситуация существенно обострилась. Например, коррумпированные партийные кланы объединившись на фоне начавшегося в 2012 году транзита власти к «пятому поколению», попытались поломать установленный сценарий и предъявить свои претензии на власть.
Однако с приходом к руководству страной Си Цзиньпина, нынешнее руководство страны инициировало настоящий «крестовый поход» против коррупции. Уже в первые дни после избрания новый Генеральный секретарь ЦК КПК Си Цзиньпин не раз замечал, что «Коррупция – это раковая опухоль в организме общества. Если мы закроем на нее глаза, то она непременно приведет к гибели партии и государства». При этом китайский лидер неустанно подчеркивает, что в борьбе с коррупцией необходимо придерживаться принципа самоуправления и самоконтроля партии, «сгребать кости и вылечить яд». Такие подходы выработаны для того, чтобы восстановить репутацию партийных функционеров и государственных служащих, которые обязаны строго следовать нормам дисциплины, быть скромными, ответственными и нацеленными на достижение поставленных государством целей. И что важнее всего – теперь в Поднебесной нет «неприкасаемых», партия начала «бить и тигров, и мух».
По инициативе Си Цзиньпина в 2012 году в Устав КПК внесли «правила восьми пунктов», которым неукоснительно должны следовать партийные чиновники. С тех пор их постоянно обновляют, но суть остаётся прежней: члены Компартии обязаны вести скромный образ жизни, поддерживать самодисциплину, строго выполнять предписания партийного руководства, не предаваться гедонизму, формализму и расточительству. Особую актуальность эти правила приобретают с 2021 года, который открывает в Китае 14-ю пятилетку. Она должна обеспечить социально-экономическое развитие Поднебесной путём строгого политического надзора за членами КПК. Введение «восьми правил» породило формулировку – «нарушение партийной дисциплины». Для «нарушителей» это означает: изгнание с позором из рядов КПК, снятие со всех занимаемых должностей, лишение званий и наград, конфискация имущества (включая близких родственников).
Результаты антикоррупционной борьбы не заставили себя ждать: в 2013 году бывший секретарь парткома города центрального подчинения Чунцин Бо Силай, входивший до этого в состав Политбюро Центрального комитета КПК, был исключён из партии и приговорён к пожизненному лишению свободы за коррупцию и растрату государственных средств в особо крупном размере. Следом за ним по аналогичным статьям и на тот же срок осудили экс-министра общественной безопасности КНР, одного из девяти членов Постоянного комитета Политбюро в 2007–2012 годах Чжоу Юнкана.
Во время выступления на Пятом пленуме ЦК КПК 19-го созыва в октябре 2020 г. Си Цзиньпин заявил, что работа по искоренению коррупции в партийных кругах будет продолжена. Прежде всего это касается таких областей, как образование, социальное обеспечение, медицинское обслуживание, экология и ликвидация бедности. Для защиты интересов людей и социальной справедливости Председатель Си призвал всесторонне развивать систему, при которой чиновники не осмеливаются, не могут и не имеют желания совершать коррупционные действия.
«Альтернативы борьбе с коррупцией нет, и мы должны двигаться вперёд, несмотря на трудности», – подчеркнул Си Цзиньпин. – Необходимо усилить надзор за высшими руководителями и ведущими должностными лицами, а также ужесточить наказание за неправомерны действия при назначении на официальные должности, включая взяточничество на выборах и продвижение по службе. КПК, как крупная партия со 100-летней историей, должна неустанно работать в этом направлении, если она хочет навсегда сохранить свою передовую природу, чистоту и жизнеспособность».
С 2012 по 2020 год число наказанных за коррупционные преступления чиновников перевалило за 4 миллиона. С учётом того что количество членов КПК составляет около 90 миллионов человек, цифры впечатляющие. За последние пять лет к уголовной ответственности привлекли 101 функционера центрального аппарата КПК: руководители провинций, городов центрального подчинения, национальных топливно-энергетических, финансовых, страховых и транспортных компаний и т.д. Кроме того, в 2017–2020 годах из-за рубежа в Китай репатриировали более 6 тысяч беглецов: только в 2019-м они возвратили в бюджет страны около 586 миллионов долларов США.
В борьбе с коррупцией в КНР успешно используют и национальное телевидение. Так благодаря финансированию от Верховной народной прокуратуры, высшего агентства, ответственного за расследования и судебное преследование коррупционеров, в Поднебесной году был показан телесериал «Во имя народа» (人民 的 名义, 2017), основанный на одноименном веб-романе Чжоу Мэйсэна. Его сюжет вращается вокруг попыток прокуратуры раскрыть коррупцию в современном вымышленном китайском городе. Это политическая драма, показывает коррупцию в КНР на самом высоком уровне. Некоторые западные обозреватели окрестили сериал китайской версией американского сериала «Карточный домик».
По мнению китайских критиков, история одного из главных персонажей сериала Гао Юляна (高 育 良), основана на реальной жизни Лай Сяоминя, расстрелянного в начале 2021 года. Экс-председатель государственной компании по управлению активами так называемой «большой финансовой четверки» – China Huarong Asset Management Co, как установило следствие, во время работы на этом посту получил взятки на 280 миллионов долларов, имел свыше ста квартир и столько же любовниц, которых он устраивал на работу в госкомпанию. Согласно заявлению суда, Лай злоупотребил своим положением для получения «чрезвычайно крупных» взяток, а также учел то, что обстоятельства дела были «особенно серьезными». Банкир, в частности, не брезговал брать взятки для найма сотрудников, продвижения подчиненных по службе или содействия в получении контрактов многочисленным структурам.
Граждане КНР всецело одобряют антикоррупционную кампанию. Так, 15-летние социологические опросы в разных провинциях Китая показали, что 95,5 процента граждан КНР полностью или частично удовлетворены действиями Компартии. Прогресс, достигнутый в борьбе с коррупцией, построении чистого правительства и улучшении партийного поведения, позволил Поднебесной стать одним из мировых лидеров в экономике и полностью ликвидировать бедность к началу 14-ю пятилетки.
Как заявляет Си Цзиньпин «Антикоррупционная кампания укрепила уверенность и доверие народных масс к Компартии и к ее политическим основаниям на управление страной, помогло улучшить имидж партии, повысило ее способности управлять государством». Главный итог этой компании состоит том, что он показал: социализм с китайской спецификой — жизнеспособен, он умеет добиваться, поднимать и, самое главное, умеет самоочищаться, не допуская перегибов и критической массы вопросов к себе из-за поведения определенных представителей партийной номенклатуры. Кроме того, меры против коррупции, по словам китайского лидера, помогают «исправлять нездоровые тенденции в обществе, продвигать цивилизованную мораль и культурные ценности, укреплять правильные ценности и ориентиры общественного мнения, способствует очищению общественных нравов и морального облика».
Говоря о понятии коррупции в Китае, стоит обратить внимание на традиции, которые сложились в Китае издревле. Большое значение как для китайского общества, так и для китайского чиновничества, получила теория Конфуция с ее принципом создания благородного мужа – «цзюнь цзы» (君子), человека, допущенного к рулю государственного управления, чиновника, управленца. Для этих целей был составлен целый свод моральных правил. Сейчас, когда мы наблюдаем все те успехи, которых Китаю удалось добиться на поприще экономического развития, мы понимаем, что причина их не только научные технологии и технические достижения. Во многом успех предопределила и конфуцианская этика, а именно воспитание государственных управленцев. Духовное наследие традиционной китайской культуры, ее конфуцианская этика во многом способствует противодействию коррупции в том числе.
Поэтому не стоит сомневаться в том, что в ходе осуществления «китайской мечты» и «возрождения китайской нации» борьба с коррупцией в Китае будет приобретать все более крупные масштабы. Слова Председателя КНР Си Цзиньпина, что «Каждый чиновник, одновременно являющийся членом КПК, должен помнить, что все «грязные руки» будут обрублены», актуальны для Китая как никогда.
