Историки и археологи показывают, насколько ислам является неотъемлемой частью национальной идентичности португальцев, пишет Марта Видаль.

Спасаясь от войны в своем родном Ираке, 33-летний Мустафа Абдулсаттар рисковал жизнью во время опасного морского путешествия из Турции в Грецию.

Оказавшись в Греции, он получил предложение переселиться в Португалию – страну, о которой знал очень мало. На удивление, он обнаружил здесь кое-какие знакомые ему черты.

“Я нашел много общих слов, – объясняет он, прежде чем начать перечислять их. Некоторые из них связаны с продуктами, другие – с городами или регионами. А ещё здесь есть выражение “оксала “(произносится ошаллах), происходящее от арабского “Иншаллах”. И то и другое означает “с Божьей помощью”.

Больше никаких иностранцев

Не следует удивляться тому, что арабское влияние все еще можно обнаружить в португальском языке. На протяжении веков этим регионом правили арабоязычные мусульмане, известные как мавры.

Филомена Баррош / Источник: resistance.uevora.pt

В восьмом веке мусульмане приплыли из Северной Африки и взяли под контроль территории современных Португалии и Испании. Известный по-арабски как “Аль-Андалус”, этот регион присоединился к расширяющейся империи Омейядов и процветал под мусульманским правлением. Однако наследие того периода было в значительной степени забыто в преимущественно католической стране.

В португальских школах пять веков мусульманского правления изучаются лишь вкратце. В учебниках больше внимания уделяется триумфальному “отвоеванию” территории христианскими правителями при поддержке крестоносцев, которое завершилось в XIII в.

Таким образом, португальская идентичность выстраивалась в противовес маврам, исторически изображаемым врагами. Однако не все согласны с такой версией истории.

“Большая часть населения тогда приняла ислам”, – объясняет Филомена Баррош, профессор средневековой истории в Университете Эворы.

Исследования показали, что к 10 веку половина населения Пиренейского полуострова была мусульманской.

Для Баррош мусульмане, приплывшие из Северной Африки, были чужеземцами не более, чем христианские короли и армии из Северной Европы, завоевавшие эту территорию до и после них.

“Пиренейский полуостров продолжал завоевываться, – говорит она. – Интересно, что мы не говорим о римском завоевании или вестготском завоевании, но мы всегда говорим об исламском завоевании”.

До прихода мусульманских армий в регионе господствовали вестготы – германский народ, который правил с 418 до 711 г.

В учебниках истории подчеркиваются сражения христианских правителей против мусульманских, однако поражение мусульманских армий не означало прекращения мусульманского присутствия в Португалии.

“Христианская Реконкиста не означает, что мусульмане возвращаются на “свою” землю, потому что эта земля также была их”, – говорит женщина-историк.

Однако сегодня мусульмане составляют менее 0,5 процента от 11-миллионного населения, и мало кто знает, что когда-то мусульмане составляли гораздо большую часть местных жителей.

“То, чему учат в школе, всегда подается с точки зрения [победителей]”, – говорит 30-летняя Нур-Айн Сакур. Родившаяся в Португалии и имеющая индийско-арабское происхождение, Сакур является членом мусульманской общины Лиссабона.

Она хотела бы, чтобы школьные программы полнее охватывали длительный период сосуществования мусульман, христиан и евреев, который часто считается причиной процветания региона как центра культуры и науки.

“Я бы хотела, чтобы больше внимания уделялось наследию, оставленному мусульманским правлением, оно не особо известно в Португалии”, – размышляет она.

Следы Исламского прошлого Португалии все еще можно найти / Источник: Марта Видаль/ Al Jazeera

Конструирование европейской идентичности

Все студенты, посещающие португальские школы, обязаны читать “Лузиады” – эпическую поэму португальского поэта 16 в. Луиша де Камоэнса, прославляющую португальских королей и исследователей времен имперской экспансии.

Поэма повествует о первом морском путешествии мореплавателя Васко да Гамы в Индию и его столкновениях с мусульманами, которые изображены хитрыми и коварными.

Прославленный как национальный герой за открытие морского пути в Индию, давшего Португалии доступ к торговле пряностями, которая до этого контролировалась арабскими купцами, да Гама также был обвинен в проведении кампании террора против мусульман в борьбе за контроль над морской торговлей.

В отместку за нападения на португальцев да Гама захватил корабль с 200 мусульманскими паломниками, возвращавшимися из Мекки, и поджег его, убив находившихся на борту. Но подобные массовые убийства не упоминаются ни в “Лузиадах”, ни в португальских школьных учебниках, где мусульман обвиняют в большинстве нападений.

Камоэнса, считающимся одним из величайших поэтов Португалии, поминают 10 июня в день национального праздника, известного как День Португалии.

Этот праздник был ранее известен как “День португальской расы”, и его пропагандировал диктатор Антонио де Оливейра Салазар, правивший в 1933-1968 гг., как националистический праздник. Это продолжалось до конца авторитарного режима, установленного им и названного «Новое государство» (“Estado Novo”), в 1974 году.

Его ультраконсервативная диктатура с католицизмом в основе своих националистических нарративов изображала мусульман как захватчиков и “врагов христианской нации”.

“Камоэнс не несет ответственности за присвоение своей работы националистами, – говорит Баррос. – Он все еще один из величайших португальских поэтов. Но “Лузиады” были продуктом идеологического конструирования европейской идентичности того периода в противовес мусульманам и «крестоносного» менталитета, который изображал христианско-мусульманские отношения в терминах конфликта.

По словам Баррош, когда поэма была написана, Османская империя представляла угрозу гегемонии христианских правителей Европы.

На протяжении XV и XVI веков португальские короли продолжали экспансию в Северную Африку, где они основывали военные базы и вели военные действия. Это продолжалось вплоть до катастрофического поражения в 1578 году в марокканском городе Ксар-эль-Кебир (известном по-португальски как Алькасер-Кибир), которое положило конец экспансионистским амбициям Португалии в Северной Африке.

Мавр стал стереотипным “другим” для Португалии, поскольку европейская идентичность формировалась в оппозиции к Исламу. Хотя термин “мавр” традиционно относился к арабоязычным мусульманам Северной Африки, этот ярлык широко использовался для обозначения мусульман, сводя их разнообразие к массе “других”.

Однако националистические нарративы, построенные на католической идентичности, замалчивают многовековое сосуществование мусульман, евреев и христиан на территории нынешней Португалии и Испании. Баррош объясняет, что, вопреки господствующим версиям истории и мифам, мусульмане не были чужаками.

“Опасно использовать это для националистической пропаганды”, – добавляет она, особенно в свете подъема ультраправых по всей Европе.

В 2019 году новообразованная ультраправая партия впервые с конца правления Салазара получила место в парламенте Португалии. Партия предлагает исключить “преподавание ислама” из государственных школ и подчеркивает необходимость борьбы с “исламским фундаментализмом” и защиты границ Европы от “вторжения” с юга Средиземноморья.

Исламское влияние широко распространено в Мертоле, небольшом городке на берегу реки Гвадиана / Источник: Марта Видаль/ Al Jazeera

Стирание мусульманской и еврейской истории Португалии

В 1249 году король Португалии Афонсу III захватил Фару, последний мусульманский оплот в Алгарве. Большинство мусульман там были убиты, другие бежали на территорию, контролируемую мусульманами, или обратились в христианство, небольшому меньшинству разрешили остаться в отдельных районах.

В 1496 г. король Мануил I решил изгнать всех евреев и мусульман, превратив королевство исключительно в христианское. После того как они были изгнаны, синагоги и мечети были либо разрушены, либо отданы католической церкви, либо превращены в частные жилища.

Изгнание еврейского меньшинства было признано португальским правительством с публичными извинениями и законом 2015 года, который предлагает португальское гражданство потомкам евреев, которые были изгнаны. Однако мусульмане, изгнанные тем же указом 1496 года, не были удостоены такой чести.

Когда религиозным меньшинствам предоставили три жестких выбора – принять христианство, покинуть Португалию или подвергнуться смертной казни, – большинство мусульман бежало в Северную Африку, где они ассимилировались с местным населением.

Церковь Мертолы, окруженная оливковыми деревьями, когда-то была мечетью / Источник: Марта Видаль/ Al Jazeera

Исторические репарации

Хотя мусульманам не было предоставлено возмещение в виде гражданских прав, растущий интерес к исламскому прошлому Португалии постепенно расчищает путь для другого вида исторической компенсации.

Как и Мустафа Абдулсаттар, португальский писатель Адальберто Алвеш составил список португальских слов, заимствованных из арабского языка. То, что началось как простое любопытство, превратилось в десятилетний проект, который привел к публикации в 2013 году словаря из более чем 19 000 португальских слов и выражений с арабским происхождением.

“Я хотел преодолеть “клише” антагонизма между христианами и мусульманами и забвение андалузской цивилизации”, – объясняет Алвеш.

Его цель состояла в том, чтобы подчеркнуть общее наследие и привлечь внимание к давно забытому присутствию мусульман и их вкладу в самобытность и историю страны. Алвеш хотел показать, что “другой” на самом деле является частью “я”.

Алвеш считает, что культурное и интеллектуальное наследие, унаследованное от ислама, еще не признано в Европе, поскольку мусульмане были вычеркнуты из европейской истории.

Чтобы исправить эту историческую ошибку, Алвеш провел последние 35 лет, документируя влияние Аль-Андалуса в Португалии – от поэзии и языка до музыки, от ковроткачества и выпечки до труб в форме минаретов.

Наследие, оставленное мусульманами, гораздо обширнее, чем многие себе представляют, объясняет Алвеш, указывая на то, как португальская империя зависела от навигационных наук, разработанных арабами. Даже Васко да Гама, чье эпическое путешествие так широко прославляется в Португалии, нанял мусульманского лоцмана, чтобы добраться до Индии.

Но, возможно, именно поэзия Алвеша внесла наибольший вклад в изменение восприятия исламского наследия в Португалии. Благодаря его сборнику и переводу арабской поэзии андалузского периода на португальский язык такие поэты, как Аль-Мутамид, последний мусульманский правитель Севильи и один из самых знаменитых андалузских поэтов, становятся известными уже в качестве “местных” поэтов. В этом году выставка, проходившая в Национальной библиотеке в Лиссабоне, посвящена творчеству как Алвеша, так и Аль-Мутамида.

Рядом с южным городом Бежа, в регионе, где влияние ислама наиболее очевидно, другой новаторский проект развенчивает стереотип арабо-мусульманского захватчика и восстанавливает роль исламского прошлого  как основополагающего элемента португальской идентичности и наследия.

Адальберто Алвеш в Беже, где родился поэт Аль-Мутамид / Источник: Хорхе Грасия/ Al Jazeera

Общее Средиземноморье

Все началось с осколков керамики, найденных под фиговым деревом в Мертоле, маленьком городке на берегу реки Гвадиана.

Археолог Клаудио Торреш впервые посетил этот город в 1976 году вместе с историком Антонио Борхесом Коэльо. В то время Торреш преподавал средневековую историю в Лиссабонском университете и был приглашен в Мертолу одним из своих студентов. Торреш и Коэльо наткнулись на исламскую керамику возле средневекового замка.

Торреш, которому сейчас 81 год, решил начать копать. В 1978 году он переехал в этот тихий городок вместе со своей семьей.

“Мертола не показывает нам сражений, – объясняет исследователь Вирджилио Лопеш, который работает на месте археологических раскопок в течение последних 30 лет. – Напротив, мы можем увидеть, как люди жили вместе. Под этими камнями скрывается удивительная идея сосуществования”.

Рядом со средневековым замком стоит церковь с подковообразными арками, сводчатым интерьером и михрабом – полукруглой нишей в стене мечети, указывающей направление молитвы – за главным алтарем церкви.

“Различные общины жили здесь вместе до конца XV века”, – объясняет Сюзанна Мартинеш, исследователь археологической области Мертолы и профессор средневековой истории и археологии в Университете Эворы.

“Изгнание евреев и мусульман нарушает длительный период сосуществования, поскольку с севера всем начинает навязываться христианская вера”, – добавляет она.

Археологи в Мертоле обнаружили следы былого сосуществования, которые бросили вызов тому, как история рассказывается в Португалии. Торреш считает, что ислам распространился по всему региону в течение столетий торговых и экономических отношений, а не в результате насильственных завоеваний.

Это могло бы объяснить, почему после первой победы в 711 г., когда армия арабов и амазигов во главе с Тариком ибн Зиядом пересекла Гибралтарский пролив из Северной Африки и взяла под свой контроль юг Пиренейского полуострова, мусульманам удалось завоевать большую часть территории без особых трудностей. Щедрые условия капитуляции также означали, что было больше мирных капитуляций, чем жестоких сражений, что позволило мусульманам взять под контроль большую часть нынешней Португалии и Испании всего за несколько лет.

“Мертольские находки имеют особую важность, потому что они показывает нам непрерывность сосуществования религий и связи между народами”, – говорит Лопеш.

Во времена ужесточения границ и строгого разделения между Севером и Югом Средиземного моря трудно представить, что море когда-то соединяло людей. Но именно это обнаружили археологи в Мертоле. Несмотря на разногласия, порожденные национализмом, оба берега Средиземного моря имеют общую культуру и историю.

“Мы не должны смотреть на юг Средиземного моря, словно нас разделяют непреодолимые границы, – говорит Лопеш. – Эти люди – тоже наши. Генетически и культурно мы очень близки.”

Акцент на непрерывности сосуществования по всему Средиземноморью помог поставить под сомнение доминирующую националистическую историографию, которая изображает мусульман как “других”, однако, конечно, требуется время, чтобы изменить глубоко укоренившиеся представления о национальной идентичности и истории.

“Мы должны продолжать рассказывать истории непрерывности сосуществования”, – говорит Мартинеш. – Это не история элит и их сражений, а история простых людей и их взаимодействия, их общего образа жизни. Эти истории – мощный способ деконструировать стереотипы и предубеждения”.

Новаторская работа Клаудио Торреша в Мертоле бросила вызов националистической историографии / Источник: Марта Видаль/ Al Jazeera

Исламский след в прошлом Португалии

Как сообщает издание alaraby.co.uk, в прошлом году исламская община Лиссабона отметила свое 50-летие. Сообщество было создано мигрантами в 1960-х годах, но ислам имеет гораздо более древние корни в Португалии.

“Ислам в душе Португалии”, – сказал тогда президент Португалии Марсело Ребело де Соуза, стоя у входа в Центральную мечеть Лиссабона на праздновании 50-летия.

Большая часть того, что есть сейчас в Португалии некогда находилось под исламским правлением на протяжении более 500 лет. В 711 году мусульмане отплыли из Северной Африки и быстро взяли под контроль значительную часть Португалии и Испании, которая стала известна как Аль-Андалус.

“Порой мы не в полной мере осознаем глубокое наследие, оставленное арабами в португальском обществе и культуре. Но этот факт был и остается очень важным», – дополнил президент.

Центральная мечеть Лиссабона была построена иммигрантами, которые прибыли из бывших португальских колоний / Источник: alaraby.co.uk

Об исламском периоде напоминают важные памятники на юге Испании. Большая мечеть Кордовы и комплекс дворцов Альгамбры в Гранаде являются одними из самых известных примеров грандиозной исламской архитектуры.

Хотя исламских памятников в Португалии немного, пять веков исламского правления оставили глубокие следы в португальском языке и культуре.

«Период, когда существовал Аль-Андалус, был золотым веком в истории. Мусульмане, евреи и христиане сосуществовали относительно мирно, а наука и культура процветали», – говорит писатель, поэт и ученый Адальберто Алвеш. – «Влияние пяти веков исламского присутствия огромно».

Достижения этого периода часто объясняются относительной терпимостью и сотрудничеством между различными религиозными группами. До тех пор, пока они признавали мусульманское правление и платили специальные налоги, христиане и евреи были защищены и интегрированы в культурную и экономическую жизнь исламского общества.

Адальберто Алвеш провел последние 45 лет, исследуя влияние мусульманского правления на Португалию. Его работа направлена на распространение наследия Аль-Андалуса и сближение Европы с исламским миром путем акцентирования общего культурного наследия.

“Моя семья родом с юга Португалии, из района, который находился под сильным влиянием исламского присутствия. Поэтому я вырос с этим интересом к “другому” и в конечном итоге обнаружил, что “другой” тоже является частью нас”, – говорит он.

Алвеш исследовал многие области, в которых Португалия находилась под влиянием своего исламского прошлого: от поэзии и языка до ковроткачества, музыки, архитектуры и науки. Он утверждает, что без навигационных наук, разработанных арабами, португальцы не стали бы знаменитыми моряками, а Португалия не имела бы одной из самых долгоживущих колониальных империй в мире.

“Европейское Просвещение было подготовлено арабами. Именно их вклад на Пиренейском полуострове сделал это возможным”, – утверждает он.

Но, по словам Алвеша, культурный и интеллектуальный долг перед арабо-исламским миром не был признан в Европе. Несмотря на фундаментальную роль в становлении Европы и европейского Просвещения, арабские и мусульманские ученые были вычеркнуты из европейской истории.

“Исламское присутствие оставило глубокий след в Португалии, но это наследие неизвестно. Большинство людей не знают о том, что этот период все еще присутствует в португальском языке и культуре”, – говорит Фавзия Ибрагимо, член социального комитета лиссабонской мечети.

Когда Ибрагимо начала изучать историю Аль-Андалуса, она с удивлением обнаружила, что многие португальские традиции сформировались под влиянием исламской культуры. “Когда дети изучают этот период в школе, они узнают о войне между христианами и мусульманами. В учебниках много внимания уделено битвам, где мусульмане изображены врагами”, – говорит Ибрагимо. – “Хотелось бы, чтобы больше внимания уделялось позитивным аспектам, длительному периоду мирного сосуществования и расцвету искусства и науки в этот период».

В 15 веке христианские королевства отвоевали последние мусульманские крепости в Аль-Андалусе, положив конец исламскому правлению на Пиренейском полуострове. Евреи и мусульмане были изгнаны из Португалии и Испании, которые впоследствии стали исключительно христианскими королевствами.

Ислам был для Европы чужеродным, поэтому сосуществование и сотрудничество разных культур в Аль-Андалусе было в значительной степени забыто. Но мусульманские и еврейские следы остались не только в истории и культуре Португалии, но и в генах населения.

Генетическое исследование, проведенное международной группой ученых, показало, что треть населения Пиренейкого полуострова имеет еврейское или мусульманское происхождение. Исследование, опубликованное в American Journal of Human Genetics, показало, что после завоевания Португалии и Испании христианскими армиями произошло массовое обращение евреев и мусульман в католицизм.

В 2015 году Португалия приняла закон о реституции, который предлагал гражданство потомкам евреев, которые были изгнаны из страны в 15 веке. Однако мусульмане, изгнанные примерно в тот же период, не были включены в закон.

В Португалии в ознаменование 50-летия исламской общины Лиссабона в прошлом году Ахмад аль-Тайеб, шейх университета Аль-Азхар, заявил, что доступ к португальскому гражданству, предоставленному потомкам иберийских евреев, должен быть распространен на мусульман, которые также были изгнаны в 15 веке.

“Давайте искупим преступление, которое мы совершили, изгнав с полуострова арабов, которые его цивилизовали”, – писал Фернандо Пессоа, самый известный современный поэт Португалии.

Исследования, посвященные влиянию ислама на португальскую литературу, проведенные ученым Фабрицио Боскалья, показали, что Пессоа писал о своем восхищении исламской цивилизацией, подчеркивая культурный долг Португалии перед Аль-Андалусом.