Аль-Азхар со своими шейхами и воспитанниками имеет давнюю историю. История эта знает случаи наставления аль-Азхаром правителям, предложения ему рекомендаций в случае, если он приносит обществу зло, внесения некоторых корректив в его политический курс.
Яркий пример тому тот факт, что ранее правитель Египта мог быть избран только после того, как его кандидатура одобрялась учеными аль-Азхара. При аль-Азхаре существовал Комитет по фатвам, называвшийся «революционным», ввиду многочисленности издаваемых им фатв против беззакония и их революционного характера, который они имели по отношению к царящему произволу.
Однако данный факт является не только историческим и минувшим. И в современные дни мы видим таких ученых аль-Азхара, которые пристально наблюдают за правителями, проводимой ими политикой, не позволяют ни одной их ошибке остаться незамеченной и не оставляют ни одного их проступка без того, чтобы не исправить его и наставить совершившего его на истину.
Случай первый. Шейх Исмаил Садик аль-Адви (да помилует его Аллах)
Он работал имамом-хатыбом несколько лет до того, как его перевели на более высокую должность, на кафедру Аль-Азхара, взамен председательствовавшего там шейха Сайида Мухаммада Тантави. Однажды на уроке толкования Корана (тафсира), который шейх Исмаил Садик аль-Адви давал каждый понедельник, речь зашла о толковании следующего аята: "У всякого народа - свой предел; и когда придет их предел, то они не замедлят ни на час и не ускорят" (Коран, 7:34).
Это случилось, когда испрашивалось мнение касательно введения нового закона, допускающего переизбрание президента Египта Хосни Мубарака на третий срок. Один человек захотел поговорить на данную тему, или хотя бы намекнуть на данный аспект. Однако аят, которого касалось толкование, не имел и не имеет отношения к текущей политике или повседневным делам.
Тогда шейх Исмаил Садик аль-Адви прибегнул к испробованной хитрости, которая находила применение в аль-Азхаре. Он сказал следующее: "Я ехал с его честью шейхом аль-Банной (да помилует его Аллах). Мы подъехали к своей станции. Тогда шейх аль-Банна сказал мне: "Послушайте меня, шейх Исмаил. Поезд и дорога, как жизнь и занимаемые посты - когда ты подъехал к своей остановке, тебе пора слезать".
Затем шейх Исмаил, прибегая к данным словам, сделал акцент на этом смысле аята, сказав уже на египетском диалекте: "То есть подъехал к своей станции - слезай! Хватит сидеть! Слезай! Всё! Твоя станция! Слезай! И не надо проезжать свою станцию и сходить на другой!"
В мечети поднялся хохот. До находившейся в ней аудитории дошел смысл, который хотел донести шейх. Однако тот бедный человек сказал: "Да помилует его Аллах!" Шейх аль-Адви спросил: "Кого?" Человек ответил: "Шейха аль-Банну". Шейх аль-Адви ответил раздраженно: "И тебя пусть помилует!"
Случай второй. Шейхи Аш-Шаарави и Аль-Газзали (да помилует Аллах их обоих)
Данный случай произошел в то время, когда президента Египта Хосни Мубарака поздравляли с тем, что он спасся от покушения, организованного на него в Аддис-Абебе. В тот день для данной цели собрались мусульманские ученые и христианские священнослужители.
Шейх аш-Шаарави встал и произнес свою весомую речь, слова которой сохранило в памяти большинство египетского народа: "Я ни за что не закончу свою жизнь лицемерием, когда вот уже нахожусь одной ногой на том свете. Послушайте, господин президент! Если Вы предопределены нам как правитель, то мы просим Аллаха помочь нам в этом. А если мы предопределены Вам как подданные, то пусть Аллах поможет Вам в управлении нами". Да помилует Аллах шейха аш-Шаарави.
Затем свое слово сказал шейх аль-Газзали. Сначала все подумали, что это наиболее слабые слова. Однако то, что случилось потом, было сильнее слов, сказанных аш-Шаарави и всеми остальными. А именно, в жизни Аль-Газзали произошел знаменательный случай во время его встречи с Мубараком. Однако это событие не было озвучено, и аль-Газзали не объявлял о нем.
Об этом нашему наставнику сообщил по секрету доктор Мухаммад Салим аль-Ава, который затем рассказал об этом мне. Я посчитал справедливым по отношению к аль-Газзали опубликовать новость об этом событии, которое заключалось в следующем: после окончания всех речей пришел представитель от администрации президента, чтобы попросить шейха аль-Газзали, шейха аш-Шаарави и Джадд Аль-Хакка, шейха аль-Азхара, подождать, и они все стали ждать в кабинете.
К ним зашел президент Мубарак. На той стороне дивана, где сидел шейх аль-Газзали, было свободное место, однако президент сел на другой стороне. После обычных формальностей президент, похлопывая его по колену, сказал шейху аль-Газзали: "Помолитесь за меня, шейх аль-Газзали. На мне тяжелая ноша. Каждый день я должен кормить семьдесят миллионов человек".
Шейх аль-Газзали вспоминает, что не ожидал от него такое услышать и оттого ответил президенту: "Что это ты такое говоришь?!" Мубарак повторил: "Каждый день я должен кормить семьдесят миллионов человек".
Потом аль-Газзали сказал: "Я почувствовал, что сейчас с гневом обрушусь на него со словами: "Да кем это ты себя возомнил? Ты себя нашим господином считаешь! Ты только себя можешь прокормить! Замолчи, старик! Если бы к твоей еде прилетела муха, то бы ей ничего не смог сделать!"
Шейх аль-Газзали продолжил свой рассказ: "Президент пришел в замешательство, и цвет его лица изменился. Он сказал мне: "Я имею в виду ответственность, которая на мне лежит…"
Как рассказывал далее аль-Газзали, он недостаточно хорошо расслышал президента и перебил его: "Какая еще ответственность?! Ответственность на том, кто способен ее понести, а мы все - в руках нашего Господа. Ты слишком много на себя берешь! Тебе бы говорить: "О Господи! Помоги мне!", а ты: "Я их кормлю"! Да ты о себе сначала подумай!"
Тогда президент, со слов аль-Газзали, положил ему руку на колено еще раз и сказал: "Подождите, шейх Мухаммад. Вы меня, наверно, не так поняли". Аль-Газзали ему на это ответил: "Не важно, как я тебя понимаю. Главное, что ты меня понимаешь. Слушай меня! Вот, что Всевышний нам говорит: "И в небе - ваш надел и то, что вам обещано" (Коран, 51:22), "И нет ни одного
животного на земле, пропитание которого не было бы у Аллаха" (Коран, 11:6), "Видели ли вы воду, которую пьете? Разве вы ее низвели из облака, или Мы низводим? Если бы Мы пожелали, Мы бы сделали ее горькой, отчего же вы не поблагодарите?" (Коран, 56:68-70).
Президент, со слов шейха аль-Газзали, замолчал, и шейх посмотрел на его лицо, которое отражало замешательство. «Я понял, что сделал, и пришел в себя, - продолжил свой рассказ аль-Газзали, - Затем я посмотрел на обоих шейхов, надеясь, что кто-нибудь из них мне поможет, и увидел, что тот, который был постарше, оперся подбородком на свой посох и закрыл глаза, а тот, который занимал более высокую должность, оперся головой на сидение и закрыл глаза под очками, которые на половину были цветными, а наполовину белыми…»
Шейх аль-Газзали продолжал: «Президент обратился с вежливыми словами к каждому из шейхов. Затем мы встали, чтобы выйти. Мы подошли к двери машины. Один из шейхов поспешил и сел рядом с водителем, а второй обошел машину кругом, чтобы сесть сзади водителя. Я шел медленнее их. Президент шел рядом со мной, пока мы не дошли до двери машины. Я протянул руку, чтобы открыть ее, но президент опередил меня, чтобы открыть ее для меня. Я попытался ему помешать, взял его за руку и сказал: "Пожалуйста, господин президент, не надо". Он сказал: "Это положено вам по рангу, шейх Мухаммад. Ей-богу, я люблю вас, как брата. Попросите Всевышнего за меня".
«Я сел в машину, - продолжал свой рассказ шейх аль-Газзали, - и он закрыл за мной дверь, и оставался стоять, пока машина не двинулась с места. Он жестом попрощался со мной. Машина поехала, и шейхи не проронили ни слова, пока мы их одного за другим не довезли до мест их проживания, после чего водитель довез меня до моего дома».
В тот же самый вечер, либо на следующее утро, со слов шейха аль-Газзали, каждый из них по отдельности позвонил ему, чтобы прочитать дуа за него и сказать: "Ты, шейх Газзали, выполнил по отношению к нам коллективную обязанность (фард аль-кифая)».
Тут шейх засмеялся своим долгим смехом, как он это делал в детстве, и который знали те, кто его любил, а затем сказал своему собеседнику: "Послушай, Мухаммад (Мухаммад Салим Аль-Ава). Сохрани эту историю в памяти и расскажи ее только после моей смерти. Я надеюсь, что сказанное мной этому человеку будет на Весах в Судный день, и что за меня прочитают дуа некоторые из тех, кто знают его, когда я расстанусь с семьей и своими любимыми».
Это лишь некоторые из событий, которые произошли в жизни благородных ученых аль-Азхара и касались их встреч с президентом. И если читатели попросят меня привести еще подобные примеры, я это сделаю. Это лишь капля в море. В связи с этим, почему бы не принести людям радость!
Эти ученые жаждали только довольства Аллаха (Пресвят Он и Превелик!)
Я прошу Аллаха, чтобы Он восстановил эту стертую страницу давней истории нашего аль-Азхара.
Да помилует Аллах аш-Шаарави, аль-Газзали и Джадд Аль-Хакка и да будет Он ими доволен!
Асам Талима
"IslamOnline.Ru"
Яркий пример тому тот факт, что ранее правитель Египта мог быть избран только после того, как его кандидатура одобрялась учеными аль-Азхара. При аль-Азхаре существовал Комитет по фатвам, называвшийся «революционным», ввиду многочисленности издаваемых им фатв против беззакония и их революционного характера, который они имели по отношению к царящему произволу.
Однако данный факт является не только историческим и минувшим. И в современные дни мы видим таких ученых аль-Азхара, которые пристально наблюдают за правителями, проводимой ими политикой, не позволяют ни одной их ошибке остаться незамеченной и не оставляют ни одного их проступка без того, чтобы не исправить его и наставить совершившего его на истину.
Случай первый. Шейх Исмаил Садик аль-Адви (да помилует его Аллах)
Он работал имамом-хатыбом несколько лет до того, как его перевели на более высокую должность, на кафедру Аль-Азхара, взамен председательствовавшего там шейха Сайида Мухаммада Тантави. Однажды на уроке толкования Корана (тафсира), который шейх Исмаил Садик аль-Адви давал каждый понедельник, речь зашла о толковании следующего аята: "У всякого народа - свой предел; и когда придет их предел, то они не замедлят ни на час и не ускорят" (Коран, 7:34).
Это случилось, когда испрашивалось мнение касательно введения нового закона, допускающего переизбрание президента Египта Хосни Мубарака на третий срок. Один человек захотел поговорить на данную тему, или хотя бы намекнуть на данный аспект. Однако аят, которого касалось толкование, не имел и не имеет отношения к текущей политике или повседневным делам.
Тогда шейх Исмаил Садик аль-Адви прибегнул к испробованной хитрости, которая находила применение в аль-Азхаре. Он сказал следующее: "Я ехал с его честью шейхом аль-Банной (да помилует его Аллах). Мы подъехали к своей станции. Тогда шейх аль-Банна сказал мне: "Послушайте меня, шейх Исмаил. Поезд и дорога, как жизнь и занимаемые посты - когда ты подъехал к своей остановке, тебе пора слезать".
Затем шейх Исмаил, прибегая к данным словам, сделал акцент на этом смысле аята, сказав уже на египетском диалекте: "То есть подъехал к своей станции - слезай! Хватит сидеть! Слезай! Всё! Твоя станция! Слезай! И не надо проезжать свою станцию и сходить на другой!"
В мечети поднялся хохот. До находившейся в ней аудитории дошел смысл, который хотел донести шейх. Однако тот бедный человек сказал: "Да помилует его Аллах!" Шейх аль-Адви спросил: "Кого?" Человек ответил: "Шейха аль-Банну". Шейх аль-Адви ответил раздраженно: "И тебя пусть помилует!"
Случай второй. Шейхи Аш-Шаарави и Аль-Газзали (да помилует Аллах их обоих)
Данный случай произошел в то время, когда президента Египта Хосни Мубарака поздравляли с тем, что он спасся от покушения, организованного на него в Аддис-Абебе. В тот день для данной цели собрались мусульманские ученые и христианские священнослужители.
Шейх аш-Шаарави встал и произнес свою весомую речь, слова которой сохранило в памяти большинство египетского народа: "Я ни за что не закончу свою жизнь лицемерием, когда вот уже нахожусь одной ногой на том свете. Послушайте, господин президент! Если Вы предопределены нам как правитель, то мы просим Аллаха помочь нам в этом. А если мы предопределены Вам как подданные, то пусть Аллах поможет Вам в управлении нами". Да помилует Аллах шейха аш-Шаарави.
Затем свое слово сказал шейх аль-Газзали. Сначала все подумали, что это наиболее слабые слова. Однако то, что случилось потом, было сильнее слов, сказанных аш-Шаарави и всеми остальными. А именно, в жизни Аль-Газзали произошел знаменательный случай во время его встречи с Мубараком. Однако это событие не было озвучено, и аль-Газзали не объявлял о нем.
Об этом нашему наставнику сообщил по секрету доктор Мухаммад Салим аль-Ава, который затем рассказал об этом мне. Я посчитал справедливым по отношению к аль-Газзали опубликовать новость об этом событии, которое заключалось в следующем: после окончания всех речей пришел представитель от администрации президента, чтобы попросить шейха аль-Газзали, шейха аш-Шаарави и Джадд Аль-Хакка, шейха аль-Азхара, подождать, и они все стали ждать в кабинете.
К ним зашел президент Мубарак. На той стороне дивана, где сидел шейх аль-Газзали, было свободное место, однако президент сел на другой стороне. После обычных формальностей президент, похлопывая его по колену, сказал шейху аль-Газзали: "Помолитесь за меня, шейх аль-Газзали. На мне тяжелая ноша. Каждый день я должен кормить семьдесят миллионов человек".
Шейх аль-Газзали вспоминает, что не ожидал от него такое услышать и оттого ответил президенту: "Что это ты такое говоришь?!" Мубарак повторил: "Каждый день я должен кормить семьдесят миллионов человек".
Потом аль-Газзали сказал: "Я почувствовал, что сейчас с гневом обрушусь на него со словами: "Да кем это ты себя возомнил? Ты себя нашим господином считаешь! Ты только себя можешь прокормить! Замолчи, старик! Если бы к твоей еде прилетела муха, то бы ей ничего не смог сделать!"
Шейх аль-Газзали продолжил свой рассказ: "Президент пришел в замешательство, и цвет его лица изменился. Он сказал мне: "Я имею в виду ответственность, которая на мне лежит…"
Как рассказывал далее аль-Газзали, он недостаточно хорошо расслышал президента и перебил его: "Какая еще ответственность?! Ответственность на том, кто способен ее понести, а мы все - в руках нашего Господа. Ты слишком много на себя берешь! Тебе бы говорить: "О Господи! Помоги мне!", а ты: "Я их кормлю"! Да ты о себе сначала подумай!"
Тогда президент, со слов аль-Газзали, положил ему руку на колено еще раз и сказал: "Подождите, шейх Мухаммад. Вы меня, наверно, не так поняли". Аль-Газзали ему на это ответил: "Не важно, как я тебя понимаю. Главное, что ты меня понимаешь. Слушай меня! Вот, что Всевышний нам говорит: "И в небе - ваш надел и то, что вам обещано" (Коран, 51:22), "И нет ни одного
животного на земле, пропитание которого не было бы у Аллаха" (Коран, 11:6), "Видели ли вы воду, которую пьете? Разве вы ее низвели из облака, или Мы низводим? Если бы Мы пожелали, Мы бы сделали ее горькой, отчего же вы не поблагодарите?" (Коран, 56:68-70).
Президент, со слов шейха аль-Газзали, замолчал, и шейх посмотрел на его лицо, которое отражало замешательство. «Я понял, что сделал, и пришел в себя, - продолжил свой рассказ аль-Газзали, - Затем я посмотрел на обоих шейхов, надеясь, что кто-нибудь из них мне поможет, и увидел, что тот, который был постарше, оперся подбородком на свой посох и закрыл глаза, а тот, который занимал более высокую должность, оперся головой на сидение и закрыл глаза под очками, которые на половину были цветными, а наполовину белыми…»
Шейх аль-Газзали продолжал: «Президент обратился с вежливыми словами к каждому из шейхов. Затем мы встали, чтобы выйти. Мы подошли к двери машины. Один из шейхов поспешил и сел рядом с водителем, а второй обошел машину кругом, чтобы сесть сзади водителя. Я шел медленнее их. Президент шел рядом со мной, пока мы не дошли до двери машины. Я протянул руку, чтобы открыть ее, но президент опередил меня, чтобы открыть ее для меня. Я попытался ему помешать, взял его за руку и сказал: "Пожалуйста, господин президент, не надо". Он сказал: "Это положено вам по рангу, шейх Мухаммад. Ей-богу, я люблю вас, как брата. Попросите Всевышнего за меня".
«Я сел в машину, - продолжал свой рассказ шейх аль-Газзали, - и он закрыл за мной дверь, и оставался стоять, пока машина не двинулась с места. Он жестом попрощался со мной. Машина поехала, и шейхи не проронили ни слова, пока мы их одного за другим не довезли до мест их проживания, после чего водитель довез меня до моего дома».
В тот же самый вечер, либо на следующее утро, со слов шейха аль-Газзали, каждый из них по отдельности позвонил ему, чтобы прочитать дуа за него и сказать: "Ты, шейх Газзали, выполнил по отношению к нам коллективную обязанность (фард аль-кифая)».
Тут шейх засмеялся своим долгим смехом, как он это делал в детстве, и который знали те, кто его любил, а затем сказал своему собеседнику: "Послушай, Мухаммад (Мухаммад Салим Аль-Ава). Сохрани эту историю в памяти и расскажи ее только после моей смерти. Я надеюсь, что сказанное мной этому человеку будет на Весах в Судный день, и что за меня прочитают дуа некоторые из тех, кто знают его, когда я расстанусь с семьей и своими любимыми».
Это лишь некоторые из событий, которые произошли в жизни благородных ученых аль-Азхара и касались их встреч с президентом. И если читатели попросят меня привести еще подобные примеры, я это сделаю. Это лишь капля в море. В связи с этим, почему бы не принести людям радость!
Эти ученые жаждали только довольства Аллаха (Пресвят Он и Превелик!)
Я прошу Аллаха, чтобы Он восстановил эту стертую страницу давней истории нашего аль-Азхара.
Да помилует Аллах аш-Шаарави, аль-Газзали и Джадд Аль-Хакка и да будет Он ими доволен!
Асам Талима
"IslamOnline.Ru"
