В прошлое воскресенье друг Мади пригласил меня и еще нескольких друзей в гости, на согым (забой специально откормленного животного). «Будет свежий куырдак», - настаивал Мади, и мы с друзьями выехали в одно из пригородных сел вблизь Астаны.

Хозяин радушно нас встретил. Во дворе его дома сновали расторопные ребята, выполняя его поручения. К нашему приезду все было почти завершено, процедура забоя подходила к концу, два бравых джигита ловко расправлялась с ребрышками, делая заготовки к обеду. Обменявшись приветствием, пожелав хозяину «вкусного согыма», мы направились с ним в загон, где стояли несколько скакунов, каждого из которых не без гордости показывал владелец. Немного постояв на свежем воздухе, мы зашли в дом. Небольшой, лишенный излишеств, обставленный скромно, но со вкусом дом пришелся нам по душе. И никакой городской дом, заставленный суперновыми вещами, даже не шел в сравнение с этим настоящим шаныраком, от которого веяло спокойствием. С большим удовольствием и без  труда мы расположились за круглым национальным столиком. При этом, отмечая, что  за традиционным обеденным высоким столом десять человек вряд ли бы поместились. С не меньшим удовольствием мы угостились свежеиспеченным хлебом и домашним сливочным маслом, кумысом,а на привычные же глазу «магазинные» лакомства, даже и не взглянули. Подоспел горячий, дышащий паром куырдак. За дастарханом потекла неторопливая, содержательная беседа.

После обеда, сел на оседланного иноходца, я решил прогуляться верхом, взяв в провожатые одного из мальчишек, снующих во дворе. Широкая степь, словно символ свободы, звала вперед, хотелось пуститься вскачь. Лошадь словно чувствуя мое настроение, или пожелав размяться после долгого и вынужденного простоя, скакала без устали. Тулпар моего попутчика – мальчугана лет десяти, тоже из скаковых. Участвующие в скачках, натренированные лошади словно желая показать свое превосходство, неслись не зная усталости, не уступая друг другу. Неожиданно перед нами возникла сияющая гололедом дорога. «Лошадь без подковы упадет», - подумал я. Однако, не успел решить, что лучше в такой ситуации, натянуть поводья или отпустить. Лошадь шла спотыкаясь. Совсем стала близкой земля. Вынув ногу из стремен, я скользнул вбок, радуясь, что избежал падения и не оказался под лошадью. Парнишка, мой провожатый, не в пример мне, немного скользя, но вполне удачно миновал этот каток, сказав мне: «Ага, нужно было натянуть поводья».

Ближе к вечеру мы собрались обратно. Хозяин дома вручил всем по «бурдюку» кумыса, наказав выпить его дома. Согым, откормленный и специально зарезанный к зиме, Мадии разделил на четыре части, чтобы разделить мясо между родными братьями и сестрами, живущими в городе. Истинно казахский характер. Народу, у которого в крови такой характер не страшны ни кризис, ни бедность.

На обратном пути в машине я задумался. Перед глазами проплывали картины детства, проведенные в родном ауле. Мы скакали на лошадях, косили сено, ходили по ягоды, чистили загоны, помогали окотиться скотине. Ходили по земле, вдыхая ее родной запах. Играли в альчики, резвились на лугу, наслаждаясь упоительным ароматом трав, пили чистейшую родниковую воду. Мы пили настоящее молоко, без химии и консервантов, ели сметану, не разбавленную ничем и горячий хлеб прямо из тандыра. Мы питались куртом-кладезью витаминов, пили насыщенный жизнью кумыс.  Мы видели бабушек и стариков – источник мудрости, желанных гостей любого дастархана. Мы знали соседей, общающихся словно родные, и даже ближе, чем родные. И мы видели как зиму напролет аулчане приглошали друг друга к себе на «согым»…

А что видят наши дети? Пару лет назад, возвращаясь из родного аула, куда возили младшую дочь, мы услышали как она сказала: «Надо же, я увидела настоящую корову!». Ее слова резанули слух, лезвием прошлись по сердцу. Корову, настоящую! Словно речь шла о какой-нибудь диковинной звери из зоопарка.

Не секрет, что сегодня многие аулы уже потеряли былой облик, и давно вних нет того самого истинно аульного колорита. Многие семьи, живя в селах, покупают масло, хлеб, и их жизнь практически ничем не отличается от жизни городских людей. Разве что живут они в местности под вывеской села. А нам довелось побывать в настоящем аульном доме. Глядя на который сердце радуется. Своим трудом они сохраняют в доме достаток, независимы и не должны никому. Не зря казахи говорят: «Играющий в мяч устанет, играющий в альчики похудеет, всех обойдет пасущий овец». Сегодня заметна тенденция, когда из аулов молодежь едет в большие города в погоне за рублем, достатком, работой. Однако, часто  заработанного хватает лишь на  плату за арендуемое жилье, проезд и питание без излишеств. Для чего тогда такой переезд? Что ищут они в городе?

Наши корни уходят в аул. Ремесло наших предков – животноводство. И территория наша, наши бескрайние степи словно предназначены для этого. И именно в ауле можно сохранить самобытность нации, особенности характера, моральные ценности. Так давайте не терять золотую колыбель – наш аул!