Мухаммад Тахир ибн Ашур родился в Тунисе в 1879 году и умер в 1973 году в возрасте 94 лет. Он происходил из семьи ученых, а его дедушка был очень известен. Когда Ибн Ашур поступил в университет Зайтуна, особое внимание было уделено тому, чтобы подобрать для него наилучших преподавателей. Впоследствии он проработал преподавателем в университете Зайтуна всю свою жизнь. 

Главной книгой Ибн Ашура является труд «Высшие цели Исламского закона», опубликованный в 1946 году.

Мухаммад Тахир ибн Ашур известен тем, что смело отстаивал правое дело: когда президент Туниса пожелал заиметь фатву, оправдывающую отказ от соблюдения поста в месяц Рамадан по причине снижения работоспособности, ученый ответил цитатой из Корана: «...и предписан для вас пост», добавив: «Правдив Великий Аллах, а Бургиба (президент) – лжец». 

На Ибн Ашура оказал влияние визит в Тунис Мухаммада Абдо. Он сочетал в себе знание трудов классиков с желанием возродить Исламскую цивилизацию. В своих работах ученый четко указал, что считает себя своего рода мостом между классическим исламским правовым наследием и нуждами современного мира. Его упоминания о выдающихся трудах в области юриспруденции уважительны, но он, не колеблясь, указывал на их недостатки. 

Ибн Ашур старался, чтобы его работа соответствовала духу современности. Он верил, что дисциплинаусуль аль-фикх достигла своего предела и стала перегруженной методологическими деталями. По глубокому убеждению ученого, мы не можем производить правовые реакции на ситуации в современном мире, все глубже и глубже вникая в значение слов. Вместо этого, мы должны взять на себя давнюю задачу по выявлению и имплементации высших целей Шариата. Язык важен, но сама его природа оставляет место для двусмысленности. Язык сам по себе не является достаточным средством для того, чтобы определить намерение говорящего (на нем). 

Более того, если написанные слова менее подвержены искажениям, то устная речь с большей вероятностью отображает намерения говорящего. В целом, каждое слово следует изучать и понимать, принимая во внимание его контекст. Нельзя просто взять некое слово и бесконечно постигать его значение, не обращая при этом внимания на более широкий контекст. В противоположность этому, есть пример того, как сменявшие друг друга поколения (ученых) посещали Медину, дабы расспросить ее жителей о значении того или иного высказывания, отображая тем самым важность изучения и понимания всей картины, всего контекста того или иного изречения. 

Поскольку мы не можем доподлинно быть уверенными в намерении говорящего, исходя только из одного предположения, Ибн Ашур поставил под вопрос юридический вес изолированных хадисов для выведения постановлений. Вместо этого, юридическая ценность должна усматриваться во всей целостности Шариата. Ибн Ашур был так уверен в этом, что предположил, что комментарии, кажущиеся противоречащими имаму Шафии и имаму Ахмаду ибн Ханбалю, должны быть искажениями их трудов. Он опасался, что толкование единого хадиса в отрыве от всего тела Шариата поставит под сомнение понимание, поскольку произойдет отрыв от контекста. 

Таким образом, отдавать предпочтение единому хадису перед рациональной дедукцией, основанной на контексте, будет проблематично. Ибн Ашур верил, что Шафии был неправильно понят и на самом деле не отдавал предпочтения принятию единого хадиса (ахад) перед всей целостностью Шариата; и что имам Ахмад ибн Ханбаль также был неправильно понят и на самом деле не отдавал предпочтения слабому хадису перед кыясом. Ибн Ашур говорит, что слабый хадис может быть ошибочно истолкован, и кыяс (аналогия) тоже может быть ошибочным, но помимо этого, слабый хадис может быть ложным, и тогда его использование было бы худшим, чем использование кыяса. 

Ибн Ашур понимал, что основа Шариата должна быть рациональной. Он говорил:

«Одним из величайших факторов, которых требует универсальность Шариата, это то, чтобы его постановления были равными для всех обществ, следующих ему, в самом широком смысле, потому что подобие в потоке правил и законов помогает достижению коллективного единства в общине. По причине этой особой мудрости, Аллах сделал так, чтобы этот Шариат основывался на мудрости, которая может быть осмыслена, и на предпосылках, которые могут быть восприняты интеллектом, природа коего одинакова, даже если общества и обычаи отличаются». 

Поскольку Шариат универсален, он не должен ограничиваться одной культурой. Шариат появился на арабском языке, и арабы первыми последовали ему, поэтому он имеет арабский стиль и окрас. Но его нацеленность универсальна, поэтому он должен быть понятен всем людям. Это говорит нам о том, что у закона есть предпосылки. Запреты, например, касающиеся предписания хранить виноградный сок в определенной посуде, основаны на том факте, что на жаре Хиджаза сок быстро бродит. При холодном климате этого не случается. В действительности, упрямое цепляние за буквализм и поверхностность без понимания целей означает «подвергать Шариат угрозе пренебрежительного отказа». 

Ибн Ашур усматривал это буквалистское мышление в позиции аз-Захири. Его самый сильный аргумент против этой позиции заключается в том, что буквальные случаи, которые были рассмотрены захиритами, явно ограничены, но различные ситуации, с которыми сталкиваются люди по всему миру, безграничны. Следовательно, нужно принимать во внимание цели Шариата.

Ибн Ашур призывал к иджтихаду самым активным образом. Он говорил:

«Иджтихад — это коллективная обязанность (фард кифая), возложенная на общину согласно мере нужды в ней, ситуации и места». 

Он осуждал мусульман за пренебрежение иджтихадом при наличии всех ресурсов и средств для его осуществления. Он хотел видеть, что мусульмане приходят к продвижению практики иджтихада во благо мировой уммы. Для него было ясно, что отсутствие иджтихада имело пагубные последствия для мусульман. Он обращался с призывом к муджтахидам всех стран, представителям всех мазхабов, побуждая их реагировать на нужды мусульманской уммы. Это, в его понимании, было бы основой для возрождения цивилизации. 

Сейчас все больше растет признание того, что изыскания в сфере целей Шариата и его практического применения снова должны активизироваться. Обновление и возрождение Исламской цивилизации требует творческого подхода такого рода, а наследие Ибн Ашура облегчает нашу задачу и призывает нас заняться осуществлением этого проекта. 

Источник: islam.plus.