Богатая нефтью Ливия в настоящее время совершенно расколота — от географии до армии, от природных ресурсов до правительственных институтов. Однако в последнее время наблюдается явный прогресс в попытке достичь согласия и объединить противоборствующие стороны. О событиях в этой северо-африканской стране — в 10 пунктах.

В результате посреднических усилий под эгидой ООН в Ливии открывается новая страница. После свержения ливийского лидера Муаммара Каддафи (Muammer Kaddafi) в 2011 году и политического разделения страны на две части в 2014 году впервые сделан конкретный шаг к примирению.

— Форум ливийского политического диалога, созданный по инициативе ООН, на заседании в Женеве в феврале этого года избрал бизнесмена-миллиардера Абдул-Хамида Дбейбу (Abdulhamid Dibeybe) премьер-министром, а бывшего посла Мухаммеда Менфи (Muhammed Menfi) председателем Президентского совета.

— Палата представителей, разделенная на два крыла, представляющих Триполи и Тобрук, впервые за многие годы, в начале этой недели, собралась в Сирте и на состоявшемся накануне заседании утвердила кабинет Дбейбы, состоящий из 26 министров. Важнейшая задача переходного правительства — подготовить страну к выборам, намеченным на 24 декабря.

— На выборах, состоявшихся в минувшем феврале, сюрпризом стало то, что Дбейба обошел кандидатов-фаворитов. Дбейба, принадлежащий к клану из Мисраты, получил инженерное образование в Канаде и руководил Ливийской компанией инвестиций и развития — государственной структурой, которая во времена Муаммара Каддафи занималась в том числе разработкой проектов массового жилья.

Можно ли обеспечить единство?

— В авангарде критики стоит тезис о том, что Абдул-Хамид Дбейба и Мухаммед Менфи, обошедшие тяжеловесов и взявшие на себя трудную задачу, не имеют надежной политической поддержки, чтобы суметь наладить ситуацию в стране. Кроме того, ходят слухи о том, что родственники Дбейбы, избранного в феврале с перевесом в несколько голосов, покупали голоса.

— Богатая нефтью Ливия в настоящее время совершенно расколота — от географии до армии, от природных ресурсов до правительственных институтов. В этой связи возникают вопросы, насколько премьер-министр Дбейба сможет объединить государственные институты и обеспечить мир в обществе, как он сможет справиться с террористической угрозой и своими противниками.

— Премьер-министр Правительства национального согласия, которое считалось законным ООН и поддерживалось Турцией, Фаиз ас-Саррадж (Fayiz es Serrac) передаст полномочия Правительству национального единства во главе с Дбейбой. Аналогичным образом сторонник незаконных вооруженных формирований Халифа Хафтар (Halife Hafter) и поддерживаемая им Палата представителей в Тобруке также перейдут под контроль сформированного правительства. Если ничего непредвиденного не произойдет, новой легитимной политической структурой в стране будет правительство Дбейбы.

Что будет с наемниками?

— На данном этапе ливийского урегулирования активную роль сыграло посредничество ООН. Однако ООН также хорошо понимает, насколько хрупок фундамент. По этой причине специальный посланник ООН в Ливии Ян Кубиш (Jan Kubis) призвал влиятельных фигур ливийской политики, а именно Халеда Мишри (Halid Mişri), Ахмеда Майтика (Ahmet Maytik), Фетхи Башагу (Fethi Başağa) и Хафтара, поддержать переходный процесс.

— Одна из самых серьезных проблем Ливии — присутствие иностранных наемников. В то время как Турция по запросу Триполи отправила в Ливию военных советников, у таких сторон, как Объединенные Арабские Эмираты, Россия, как утверждается, находятся в этой стране тысячи наемников. Несмотря на истечение срока, установленного ООН для вывода иностранных сил, этот призыв до сих пор не выполнен.

— Что касается соглашения о морских юрисдикциях в Средиземном море, которое Турция заключила с правительством Триполи в 2019 году, Дбейба поддерживает это соглашение. «Ливия благодаря соглашению с Турцией приобрела прекрасную долю своих прав на газ в Восточном Средиземноморье», — заявил он. Ожидается, что Турция будет сотрудничать и с новым правительством.

Одним словом, Ливия спустя годы пытается достичь согласия. При этом вызовов, как внутренних, так и внешних, очень много. Достижение единства и солидарности в этой стране, через которую Африка выходит в Европу, которая является важным транзитным пунктом в Средиземном море, может способствовать стабильности, безопасности как в Европе, так и в Средиземноморье. И этот путь заслуживает абсолютной поддержки.

Project Syndicate (США): возможен ли ядерный мир с Северной Кореей?

Автор анализирует угрозы, которые режим в Северной Корее создаёт для материковой территории США, и предлагает администрации Байдена подумать о новых подходах к решению проблемы. Сам он уверен, что успеха добиться можно, если пойти на компромисс, и указывает пути его возможного достижения.

Недавняя публичная демонстрация Северной Кореей новых межконтинентальных баллистических ракет (а также баллистических ракет подводных лодок) усиливает озабоченность теми угрозами, которые режим в Пхеньяне создаёт для материковой территории США. Поскольку администрация президента Джо Байдена проводит сейчас оценку американской политики в отношении КНДР за последние четыре года и старается вынести возможные уроки из ядерных саммитов Дональда Трампа с северокорейским лидером Ким Чен Ыном, ей следует подумать о новых подходах к контролю над вооружениями.

Провал усилий Трампа не должен никого удивлять. Все инициативы предыдущих администраций США, призванные остановить программу ядерного вооружения КНДР (в их числе договор Билла Клинтона «Согласованные рамки», шестисторонние переговоры с участием администрации Джорджа Буша-младшего, заключённое Бараком Обамой соглашение «високосного дня»), оказались безуспешными. Более того, в 2003 году Северная Корея вышла из Договора о нераспространении ядерного оружия и перестала соблюдать соглашение 1992 года с Южной Кореей, в котором Корейский полуостров объявлялся зоной свободной от ядерного оружия.

Поскольку вся эта дипломатическая деятельность ни к чему не привела, возникает фундаментальный вопрос: а есть ли будущее у контроля над ядерными вооружениями на этом полуострове?

Есть, но не в том виде, в котором этот контроль сейчас осуществляется. Сегодня уже должно быть понятно, что Ким не собирается отказываться от ядерного арсенала и не согласится на проверяемое замораживание ядерного оружия, к которому иногда призывают. Причина проста: как и в случае со всеми ядерными странами, это оружие является главной гарантией безопасности режима. Кроме того, ядерная бомба обеспечивает Киму рычаг в отношениях с Южной Кореей. Соответственно, задача заключается в том, чтобы гарантировать, что КНДР никогда не будет применять свой ядерный арсенал.

Для достижения этой цели потребуется сочетание классического сдерживания с новым дипломатическим мышлением, а если конкретно, с нормализацией американо-северокорейских связей. Сейчас Америка обеспечивает сдерживание на Корейском полуострове с помощью ядерного зонтика над Южной Кореей, который находится за пределами страны и имеет воздушное и морское базирование. Кроме того, в стране размещены почти 30 тысяч американских солдат, в том числе десантников, которые дополняют три с лишним миллиона солдат Южной Кореи, включая резервистов.

Однако, если полагаться на одно лишь сдерживание Северной Кореи, нельзя будет гарантированно предотвратить возможные ошибки или справиться с ними, потому что изоляция страны от остального мира порождает уникальные угрозы. Эта изоляция усиливает патологическое чувство отсутствия безопасности, что может привести к ошибкам в понимании и расчётах. Ситуация усугубляется тем, что Кима тянет к грандиозности, он любит запугивать и бряцать оружием.

Нормальные дипломатические связи, поддерживаемые политикой сдерживания, открывали путь к ядерному миру в других двусторонних отношениях, в том числе, между Китаем и США. Даже большей, чем КНДР сегодня, угрозой для американских интересов был Китай под руководством Мао Цзэдуна во времена Холодной войны. Мао вмешался в Корейскую войну против США, устраивал кризисы в Тайваньском проливе в 1950-х, помогал национально-освободительным войнам против западных держав. Когда в 1961 году к власти пришла администрация президента Джона Кеннеди, она считала Китай растущим ядерным «чудовищем» (bête noire) и подумывала о военных действиях против него.

Но Америка не стала сбрасывать бомбы, а впоследствии политика открытости к Китаю, проводившаяся Ричардом Никсоном, и нормализация отношений при президенте Джимми Картере нейтрализовали американские тревоги. Несмотря на отсутствие двустороннего соглашения об ограничении ядерных вооружений, арсенал Китая в целом остаётся не самой важной проблемой в условиях нынешней китайско-американской напряжённости.

Дипломатические связи США с СССР, восходящие к 1930-м годам, доказали свою ценность во время Карибского кризиса 1962 года. Когда Америка начала повышать свою боеготовность с целью убедить СССР вывести ядерные ракеты, контакты между находившимися в Вашингтоне советскими дипломатами и американскими официальными лицами сыграли ключевую роль в прекращении этого противостояния. Дипломатическое влияние Америки на Пакистан и её связи с Индией помогли остановить скатывание к ядерной войне во время Каргильского конфликта в 1999 году, а также после террористической атаки «Джаиш-е-Мухаммад» на индийский парламент в 2001 году.

Ключевое значение ядерного проекта КНДР для выживания режима Кима, конечно, будет усложнять любые усилия по нормализации дипломатических отношений. Кроме того, есть вопросы по поводу порядка выстраивания дипломатические отношений. Может ли (или должен ли) этот процесс начаться с открытия посольств в надежде, что это породит доверие и позволит двум странам приступить к обсуждению существенных вопросов? Или же переговорщики могут сразу приступить к деталям?

Так или иначе, выделяются два приоритета. КНДР нуждается в освобождении от международных экономических санкций, а Америке нужно ликвидировать потенциал Северной Кореи, дающий ей возможность нанести удар межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР) по США.

Санкции, ошибки управления, природные катастрофы и сovid-19 привели к тому, что экономика КНДР, согласно собственному признанию Кима, отчаянно нуждается в починке. А у Америки сегодня нет эффективной защиты от баллистических ракет, поэтому перспектива оказаться под ядерным прицелом КНДР для неё неприемлема. Не указывает ли это на возможный компромисс: отмена санкций в обмен на ликвидацию ракет?

Такая сделка оставила бы в неприкосновенности нестратегические ядерные силы Северной Кореи и помогла бы восстановить экономику страны, одновременно снизив риск упреждающего американского удара. Кроме того, она обезопасила бы Америку от возможной МБР-атаки Северной Кореи, улучшив её позиции для удовлетворения нужд Южной Кореи и Японии в сфере безопасности. А благодаря дипломатическим представительствам, открытым в обеих странах, у них появятся надёжные каналы для урегулирования споров и управления отношениями в целом.

Пытаясь определить, открыт ли режим Кима к серьёзным переговорам, администрация Байдена могла бы на первых порах воспользоваться так называемой дипломатией «второго трека»: бывшие американские чиновники и негосударственные посредники могут провести неформальные встречи с северокорейскими официальными лицами в третьих странах. Если эти контакты вызовут интерес в Пхеньяне, тогда откроются двери для начала официальных переговоров. Базовым вариантом для Америки является возврат к доказавшим свою провальность попыткам убедить КНДР разоружиться. Задача в том, чтобы убедить руководство с обеих сторон, что наилучший путь вперёд — дипломатическая нормализация, ведущая к сделке «МБР в обмен на санкции».

Беннетт Рамберг — политический аналитик в Бюро военно-политических дел Госдепартамента США при президенте Джордже Буше-старшем. Является автором книг «Уничтожение объектов атомной энергетики в ходе войны» и «Атомные электростанции как оружие врага».