История масличной пальмы в Гане – это история несбывшихся обещаний. Когда-то этот сектор был символом процветания и уверенности в собственных силах, но постепенно пришел в запустение, уступив место фрагментированному производству, низкой урожайности и хроническому недоинвестированию.

Деревни, которые когда-то процветали за счет торговли пальмовым маслом, теперь изо всех сил пытаются эффективно перерабатывать фрукты, в то время как импорт заполняет полки супермаркетов рафинированными продуктами из Азии и других частей мира.

Несмотря на обильные плодородные земли, благоприятные осадки и давнюю традицию выращивания, Гана производит лишь часть своего потенциала, что вынуждает страну импортировать более 100 000 метрических тонн сырого пальмового масла в год (FAOSTAT, 2023) только для удовлетворения внутреннего спроса.

Это происходит не из-за недостатка потенциала, а из-за недостатка направления. Мелкие фермеры — основа отрасли — не имеют доступа к улучшенным саженцам, финансам и современным технологиям помола. Многие до сих пор полагаются на рудиментарные прессы, теряя почти половину своего масла из-за неэффективности. Между тем, масштабные поместья, которые когда-то были якорем сектора, пришли в упадок, ослабленные годами непоследовательности политики и ограниченным реинвестированием.

Мало кто догадывается о том, что практически невозможно прожить ни одного дня без употребления продукта, полученного из пальмового масла. От растительного масла, маргарина и косметики до моющих средств, фармацевтических препаратов и даже биотоплива, пальмовое масло стало невидимой, но незаменимой частью современной жизни.

По иронии судьбы, масличная пальма, произрастающая именно в этом регионе, позже была экспортирована из Ганы в Юго-Восточную Азию, где такие страны, как Малайзия и Индонезия, превратили ее в многомиллиардную индустрию. Сегодня они доминируют в мировой торговле пальмовым маслом, в то время как Гана, создатель пальмового масла, находится на задворках отрасли, которую она помогла создать.

Утраченное обещание золотого урожая

В настоящее время в Гане выращивается более 350 000 гектаров масличной пальмы, из которых ежегодно производится около 240 000 тонн пальмового масла (MOFA, Tree Crops Strategy Paper, 2022). На долю мелких фермеров приходится почти 80 процентов производимых свежих фруктовых гроздей (FFB), но при этом урожайность составляет всего 4–6 тонн с гектара по сравнению с потенциальной урожайностью в 15–22 тонны с гектара при оптимальном управлении.

Four key factors explain this persistent yield gap:

1. Стареющие фермы и низкие нормы пересадки: Многие плантации старше 25 лет — за пределами их продуктивного срока службы, — но повторные посадки редки из-за высоких затрат на создание.
2. Ограниченное использование вводимых ресурсов и слабая агрономия: Низкий уровень внедрения улучшенных сортов и передовых методов управления (BMP) продолжает снижать урожайность и общую производительность сектора.
3. Слабые услуги по распространению знаний: Большинство фермеров получают мало или вообще не получают технических рекомендаций по передовым методам управления.
4. Отсутствие долгосрочного финансирования: Обычные кредитные механизмы, рассчитанные на краткосрочные сельскохозяйственные циклы, не подходят для трех-четырехлетнего периода созревания масличной пальмы.

Despite its enormous potential, Ghana’s oil palm sector remains undercapitalized and underperforming, limiting its contribution to job creation, import substitution, and rural prosperity.

Финансы: недостающее звено

The biggest constraint facing oil palm farmers is not land or labour—it is finance. Most smallholders rely on informal savings groups, family resources, or sporadic support from processors. Commercial banks are hesitant to extend long-term credit due to the crop’s extended maturity period and price volatility.

Microfinance institutions, constrained by short-term deposits, lend at high interest rates unsuited to tree-crop investment. Without affordable capital, smallholders cannot replant, apply fertilizer, or adopt improved management practices—leading to declining yields and lost income opportunities.

As Solidaridad West Africa (2015) observed in its concept paper Oil Palm Development Schemes through Smallholders:

“The major constraint is the initial cost of rehabilitation, after which maintenance costs become significantly lower.

This highlights a key truth about agrifinance: once the initial rehabilitation phase is financed, oil palm production becomes commercially viable and sustainable, capable of generating stable cash flows for loan repayment.

Упущенная промышленная возможность

Oil palm is Ghana’s second most important tree crop after cocoa (Tree Crop Development Authority, 2023), supporting food processing, cosmetics, and emerging biofuel industries. It provides a vital source of rural income across the Western, Oti, Volta, Central, and Eastern Regions.

However, despite its importance, the sector has not benefited from the same level of structured financing and institutional coordination as cocoa or cashew. Initiatives such as the Presidential Special Initiative (PSI) on Oil Palm (2001–2008), the AFD-supported Outgrower Scheme, and the Oil Palm Master Plan Project raised awareness but lacked sustainable financing and long-term institutional ownership.

As a result, farmers and processors continue to operate in silos—without a unified framework to coordinate policy, finance, and technical support.

Роль Управления по развитию древесных культур (TCDA)

Establishing the Tree Crop Development Authority (TCDA) marks a pivotal opportunity to address this fragmentation. With a mandate to regulate and promote six priority tree crops—oil palm, cashew, coconut, rubber, mango, and shea—the TCDA is well positioned to serve as the central coordinating and investment-facilitation body for Ghana’s tree-crop subsectors.

To revive the oil palm industry, the TCDA in collaboration with the Oil Palm Development Association of Ghana (OPDAG) should strengthen five strategic functions:

1. Отраслевая координация: Укрепить OPDAG, которую я помог создать, чтобы она служила единой платформой для переработчиков, финансистов, фермеров и партнеров в рамках единой стратегической структуры, при этом члены должны платить взносы для поддержания ее деятельности
2. Содействие инвестициям: Для привлечения частного капитала необходимо разработать и стандартизировать финансовые инструменты, в частности модели смешанного финансирования.
3. Сертификация и регулирование рынка: Контролируйте системы сертификации и прослеживаемости в области устойчивого развития для доступа к премиальным региональным и международным рынкам.
4. Мобилизация капитала: Разработайте инвестиционный фонд древесных культур для привлечения льготного финансирования, климатических фондов и импакт-инвестиций.
5. Данные и мониторинг: В сотрудничестве с такими партнерами, как GIRSAL, создайте цифровой реестр ферм и панель управления эффективностью кредитов для улучшения планирования, прозрачности и доверия инвесторов.

According to the TCDA (2023 Annual Report), the Authority “aims to transform Ghana’s tree-crop subsectors into globally competitive industries through coordinated investment and market-driven governance.” This vision, if backed by appropriate financing mechanisms, could reposition oil palm as a national growth engine once again.

Модель устойчивого финансирования: подход Operation Complete Fruit Recovery (OCFR)

A promising model for achieving this transformation is the Operation Complete Fruit Recovery (OCFR) initiative, developed at Solidaridad West Africa (SWA) under the Sustainable West Africa Palm Oil Programme (SWAPP).

The OCFR model integrates three critical pillars:

Funds are disbursed directly to accredited service providers—responsible for pruning, fertilizer application, and drainage rehabilitation—eliminating fund diversion and ensuring that every cedi corresponds to tangible fieldwork. 

Управление рисками и подотчетность

OCFR employs a robust, multi-layered risk management framework:

Потенциал воздействия

If scaled nationally, the OCFR model could deliver transformational results:

As Solidaridad (2020) noted: 

“Oil palm has the potential to reduce poverty by providing jobs and livelihood opportunities if developed sustainably with the participation of host communities.”

За пределами пальмового масла: план финансирования выращивания древесных культур

The OCFR model offers lessons beyond oil palm. Its value-chain-based finance architecture—anchored on technical operators, transparent loan recovery, and shared accountability—can be adapted for cocoa rehabilitation, cashew expansion, rubber replanting, and coconut processing.

With the TCDA as the coordinating authority, Ghana can institutionalize a Tree Crop Agrifinance Framework linking blended finance, technical services, and market access across all six priority crops. This approach aligns with Ghana’s 24-Hour Economy and Food Security Agenda, emphasizing inclusive, job-rich, and climate-resilient agribusiness development.

Conclusion: From Potential to Prosperity

Reviving Ghana’s oil palm sector is not merely an agricultural ambition—it is an economic and institutional necessity. The combination of structured finance, strong technical supervision, and effective regulation under the TCDA can turn the sector into a cornerstone of industrial and rural transformation.

As the FAO (2022) observed, “Africa holds the climate advantage for oil palm but lacks the institutional and financial architecture to unlock its potential.” Ghana now has both the policy framework and the institutional vehicle—through the TCDA—to change this narrative.

Harnessing the model of Operation Complete Fruit Recovery (OCFR), coupled with coordinated investment and value-chain financing, Ghana can transform its oil palm industry from a fragmented, low-yielding sector into a globally competitive and financially inclusive powerhouse.

The writer is an Agribusiness Enthusiast.