Конфликт между «Талибаном», «Техрике Талибан Пакистан» и правительством Пакистана неизбежно отразится на безопасности Центральной Азии и может затормозить реализацию ряда региональных проектов. В программе Kun.uz «Геополитика» политологи подробно обсудили влияние противостояния между «Талибаном» и Пакистаном на жизнь нашего региона.

Как конфликт между Пакистаном и «Талибаном» может повлиять на систему безопасности Центральной Азии?

Камолиддин Раббимов: Если конфликт останется в нынешнем «замороженном» состоянии или будет обостряться, это повлияет не только на Центральную Азию, но и на всю Евразию. Прежде всего, главное глобальное противостояние сегодня — это конфликт между США и Китаем. Оно постепенно усиливается: идёт гибридная борьба, продолжаются торгово-экономические войны. Цель Китая заключается в том, чтобы в случае возможного будущего конфликта на море иметь альтернативные сухопутные пути, проходящие через континент. Один из них идёт через Россию, другой — через Казахстан, третий — через Центральную Азию.

У центральноазиатского маршрута два варианта: первый — через Каспий и Иран, второй — через Афганистан и Пакистан к мировым морям. Поэтому стабильность в Афганистане имеет ключевое геополитическое и геоэкономическое значение как для Центральной Азии, так и для Китая. Если сегодня спросить афганских политиков, кого они считают друзьями Афганистана, они в первую очередь назовут Россию и Узбекистан. По наблюдениям, и среди экспертов, и среди простых афганцев Россия и Узбекистан считаются главными партнёрами.

Если нестабильность в Афганистане сохранится, это прежде всего сыграет на руку коллективному Западу, то есть Вашингтону. Это заблокирует долгосрочные стратегические проекты Китая. Например, Дональд Трамп не случайно вновь поднял вопрос о возвращении под контроль США авиабазы Баграм. Афганистан расположен в стратегически важной точке: с одной стороны — Китай, с другой — Иран, с третьей — Россия, то есть все противники Америки. Поэтому США имеют возможность оказывать на них психологическое и военно-стратегическое давление.

Раньше это давление осуществлялось посредством войн, сейчас — возможно, через дипломатические соглашения. «Талибан» тоже проводит прагматичную политику и после 20 лет войны активно занимается дипломатией. Однако превращение Афганистана в очередной очаг войны осложнит реализацию множества проектов, прежде всего — развитие транспортно-логистического потенциала Узбекистана.

Исторически Узбекистан имел выход только по северному коридору — через Россию. Поэтому нужны новые направления: через Кыргызстан к Китаю — этот процесс идёт и, даст бог, не остановится. Через Туркменистан и Казахстан — к Каспию и Ирану. Это сложный, мультимодальный процесс. Если бы железная дорога через Афганистан была построена, это стало бы самым дешёвым и удобным путём выхода к морю. Но нынешний конфликт делает этот вариант затруднительным.

Исломхон Гаффаров: растущая напряжённость между «Талибаном» и Пакистаном может затормозить ключевые региональные проекты

По словам эксперта, усиление противоречий между «Талибаном» и Пакистаном следует рассматривать с точки зрения влияния на Центральную Азию через призму нескольких важных проектов. В первую очередь — трансафганской железной дороги, но не только.

Газопровод TAPI (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия) в случае возобновления боевых действий в регионе снова окажется под угрозой заморозки.

Проект CASA-1000, предусматривающий поставку электроэнергии из Кыргызстана и Таджикистана в Афганистан и Пакистан, также может быть остановлен из-за военных столкновений. Кроме того, реализуемая по инициативе Узбекистана концепция взаимосвязанности Центральной и Южной Азии направлена на восстановление исторически утраченных связей, но её осуществление сопряжено с рядом вызовов.

С одной стороны, между Индией и Пакистаном сохраняется историческое противостояние. С другой — новые противоречия возникли между Пакистаном и Афганистаном. Продолжение напряжённости между Афганистаном, Пакистаном и Индией затруднит реализацию этой концепции.

Главная угроза — терроризм и экстремизм. Сегодня «Талибан» сосредоточен на укреплении своей государственности в Афганистане, не выдвигает претензий к соседям и поддерживает дружественные отношения. Однако в стране продолжают действовать такие группировки, как «Исламское государство — Хорасан», «Тахрики Толибони Точикистон» (ТТТ) и «Ансаруллох», которые стремятся распространить своё влияние на территорию Таджикистана и создать аналогичное талибскому правительство. Усиление подобных движений может привести к экспорту радикальных идей в Центральную Азию и росту террористических рисков. Поэтому обеспечение безопасности является ключевым условием для устойчивости региона и реализации международных проектов.

Сардор Рахимов: прежде всего стоит подчеркнуть, что, по словам президента Шавката Мирзиёева, безопасность Афганистана — это безопасность Узбекистана. Он также отмечал, что стабильность и развитие всей Центральной и Южной Азии напрямую зависят от Афганистана.

Афганистан имеет стратегическое значение в развитии региональных связей благодаря транспортным коридорам, особенно трансафганским. Среди них ключевым считается проект железной дороги Термез — Мазари-Шариф — Кабул — Пешавар. Участок от Термеза до Мазари-Шарифа уже построен, однако полное соединение с выходом к морю ещё не реализовано. Недавно министры иностранных дел «Талибана», Узбекистана и Пакистана подписали трёхстороннее соглашение по этой линии. Тем не менее, напряжённость в приграничных районах может вновь отложить реализацию «вечной мечты».

Поэтому важнейшим условием запуска этой железной дороги остаются мир и стабильность в Афганистане и Пакистане. Связанность Центральной и Южной Азии принесёт выгоду всему миру. Например, Китай и Россия поддерживают этот процесс в рамках своих стратегий выхода к югу. Особенно Россия, на фоне западных санкций, заинтересована в поиске новых рынков. Однако возможное обострение между Афганистаном и Пакистаном и вмешательство внешних сил могут помешать этим планам.

Именно поэтому обеспечение стабильности и продвижение железнодорожного проекта напрямую зависят от регионального сотрудничества и мира.

Полную версию беседы можно посмотреть на платформе YouTube.

Беседовал Нормухаммадали Абдурахмонов

Пакистанские талибы осложняют прекращение огня в Афганистане

Исламабад стремится укрепить хрупкое перемирие с режимом талибов в Кабуле, но обе стороны расходятся во мнениях по поводу поддержки афганским режимом пакистанского филиала «Талибана», ТТП.

Очередной раунд переговоров о перемирии между Пакистаном и режимом талибов в Кабуле должен состояться в Стамбуле 6 ноября. После интенсивных пограничных столкновений в прошлом месяце обе стороны пытаются достичь мирного соглашения при посредничестве Турции и Катара.

Смертельный трансграничный конфликт разразился после того, как талибы обвинили Пакистан во взрывах в столице Афганистана Кабуле 9 октября. Талибы заявили, что пакистанская армия бомбила несколько целей, в том числе внутри города.

Более 70 человек были убиты и сотни ранены в конфликте между боевиками «Талибана» и пакистанскими военными к тому времени, когда Турция и Катар заключили соглашение о прекращении огня.

На прошлой неделе Турция заявила, что будет создан механизм мониторинга для обеспечения мира и наказания за нарушения соглашения.

«Тем не менее, многие технические вопросы остаются без ответа», — сказал Омар Самад, эксперт аналитического центра New America Foundation в Вашингтоне. С 2004 по 2011 год Самад был послом Афганистана в Канаде и Франции.

«Кто должен следить за соблюдением режима прекращения огня: третья страна или международная организация? Глубокое недоверие между Кабулом и Исламабадом, исторические пограничные конфликты и различные определения терроризма еще больше осложняют переговоры", - сказал он DW.

Пакистанские талибы — главный камень преткновения

Отношения между бывшими союзниками, которые имеют общую границу протяженностью 2600 километров (1600 миль), значительно ухудшились в последние годы.

Исламабад обвиняет Кабул в предоставлении защиты военизированной группировке «Техрик-и-Талибан Пакистан» (ТТП) – ответвлению «Талибана» в Пакистане. Талибские правители в Кабуле отрицают это.

С тех пор как талибы захватили власть в Афганистане в 2021 году, количество нападений и штурмов в Пакистане увеличилось. Чтобы оказать давление на правителей «Талибана», Пакистан с прошлого года наносит трансграничные воздушные удары по предполагаемым укрытиям ТТП на востоке Афганистана.

По данным талибов, в конце декабря 2024 года по меньшей мере 46 человек, в том числе женщины и дети, были убиты в результате атак истребителей и беспилотников.

"If the talks fail, there is a risk of all-out war between the two countries," warned Afghan political analyst Ahmad Saeed, adding that the TTP have "pledged allegiance to the Taliban leader in Afghanistan and pursue a common ideology."

The Taliban regime, however, insists that the TTP fighters are opponents of the Pakistani government and have nothing to do with them.

Режим талибов ищет новых друзей

In August 2021, Pakistan's political leadership initially welcomed the Taliban's return to power in Afghanistan. They saw the Taliban as a potential strategic ally in the region. But the euphoria did not last long.

"Pakistan hoped to assert its influence after the Taliban seized power in Afghanistan," Saeed said.

"The Taliban are striving for sovereignty and recognition by other countries and powers in the region, such as India. And they will not label the TTP, whose fighters fought against the Americans and the Republic of Afghanistan, as terrorists," he added.

Мирные жители оказались между двух огней

Meanwhile, pressure on Afghans in Pakistan has increased dramatically. Police raids on businesses run by Afghans and apartments rented by them have increased, not only in the border regions, but also in Islamabad and other major cities.

"We are in hiding and our families are fragmented, unable to stay in one place due to the fear of arrest and police violence. Our businesses have come to a standstill, our children have dropped out of school, and we have no time to consider our next steps," an Afghan citizen who wished to stay anonymous told DW. 

Many Afghans in Pakistan are afraid of consequences like their leases not being renewed or problems arising with the visa process, which is already expensive, uncertain, and often lengthy.

The border between Afghanistan and Pakistan has been closed for more than two weeks and is only being opened to deport Afghan migrants. According to Taliban authorities, 8,000 Afghan migrants were deported to Kandahar province via the Spin Boldak border crossing over the weekend.

Репортаж Ахмада Вахида Ахмади.

Эта статья была переведена с немецкого.

Author: Shabnam von Hein

Режим талибов усугубляет проблемы внутренней безопасности Пакистана

Спустя четыре года после прихода к власти талибов в Афганистане соседний Пакистан сталкивается с растущими угрозами со стороны боевиков, напряженными отношениями с Кабулом и растущей напряженностью на границе.

Захват Кабула талибами в августе 2021 года вызвал шок далеко за пределами Афганистана, причем особенно сильно пострадал Пакистан, и без того неспокойный из-за экстремистских и воинствующих группировок.

Победа талибов придала смелости целому ряду вооруженных группировок в Пакистане, в том числе религиозным экстремистам, таким как «Техрик-и-Талибан Пакистан» (ТТП), местному филиалу так называемого «Исламского государства», известному как ИГХП, и белуджским сепаратистам.

«Эти группировки воспользовались меняющейся региональной динамикой, чтобы активизировать свои повстанческие движения против пакистанского государства, представляя новую угрозу национальной безопасности», - сказал Сафдар Сиал, эксперт Пакистанского института исследований проблем мира (PIPS) в Исламабаде, аналитического центра, отслеживающего тенденции терроризма в стране.

«С одной стороны, ТТП и ИГКП активизировали свои террористические атаки в провинции Хайбер-Пахтунхва. Белуджские этносепаратистские группировки, в основном Армия освобождения Белуджи, становятся все более изощренными в своих оперативных возможностях, нацеливаясь как на пакистанских военнослужащих, так и на граждан Китая, связанных с китайской инициативой "Один пояс, один путь" (BRI)", - сказал Сиал DW.

Эти события указывают на конвергенцию множества угроз с различными повестками дня, которые набирают обороты одновременно.

«В условиях относительного мира в Афганистане Пакистан стал новым центром активности боевиков», в том числе растущей угрозы со стороны пакистанской группировки во главе с Хафизом Гюлем Бахадуром, фракции ТТП, которая ранее совершала свои нападения только в Афганистане, добавил Сиал.

О возобновлении нападений боевиков в Пакистане

До 2020 года ТТП было подорвано непрерывной пакистанской военной кампанией, в частности операцией «Зарб-и-Азб», и последовательными ударами американских беспилотников, которые обезглавили его руководство.

Группировка раскололась на отколовшиеся фракции, многие из которых были вытеснены из Пакистана в афганские приграничные провинции Кунар, Нангархар и Хост.

As a result, large-scale terrorist incidents in Pakistan saw a sharp decline. Fatalities dropped from 2,451 across 1,717 attacks in 2013 to just 220 in 146 attacks in 2020, according to data from the Pak Institute for Peace Studies (PIPS).

However, the beginning of the US-Taliban peace talks in 2020 gave the TTP a renewed sense of purpose. Starting in July 2020, several splinter groups that had broken away since 2014 began to reconsolidate under the TTP umbrella. This reintegration also attracted support from al-Qaida affiliates and other jihadist entities operating in Pakistan.

Pakistan experienced a surge in both the frequency and intensity of terrorist attacks following the Taliban's return to power in August 2021, according to PIPS data. By 2024, the level of violence had returned to levels similar to that of 2015 and earlier.

A UN report from July 2025 stated that the TTP has gained "logistical and operational support" from the Taliban authorities in Kabul.

Трудный сосед Пакистана

Segments of Pakistan's political and civilian leadership initially welcomed the Taliban's return to power, viewing it as a potential strategic ally in the region.

However, this optimism quickly turned into concern over the Afghan Taliban's close ties with the TTP.

"The inability of the Taliban administration in Kabul to take concrete action against the TTP has significantly strained Pakistan-Afghanistan relations over the past four years," Tahir Khan, an Islamabad-based analyst, told DW.

In response, Pakistan has adopted increasingly forceful measures to pressure the Taliban administration into action, including cross-border airstrikes targeting suspected TTP sanctuaries in eastern Afghanistan. But this strategy could also have unintended consequences, said Hazrat Ali, a Kabul-based researcher.

"Under pressure from Islamabad, a crackdown on the TTP could risk fracturing the Taliban's ranks and may even drive some TTP elements toward ISKP, a key rival of the Taliban," Ali told DW.

Since September 2023, the Pakistani government has also expelled over 1 million Afghan refugees and tightened trade restrictions on Afghanistan, a landlocked country heavily dependent on Pakistani ports.

These moves have posed new obstacles to diplomatic efforts to reset the relationship.

Recently, however, there have been fresh diplomatic overtures signaling a tentative thaw in bilateral relations, including high-level visits by Pakistani officials such as Deputy Foreign Minister Ishaq Dar in April and Interior Minister Mohsin Naqvi in July.

 

Министр иностранных дел Пакистана Исхак Дар встретился с представителем «Талибана» в апреле 2025 года© Министерство иностранных дел Пакистана/AFP 

Analyst Khan also noted that Pakistan has recently facilitated trade by reducing tariffs and easing border control for Afghans.

"Nonetheless, unless the issue of the TTP is effectively addressed, meaningful improvement in bilateral ties will remain elusive," he added.

Unlike 1996, when Pakistan swiftly recognized the previous iteration of the Taliban regime, the current context is far more complex. Islamabad remains hesitant even though Russia's recently became the first and so far the only country to formally recognize the Taliban government. 

"Recognition of the Taliban remains a distant prospect," Khan said.

"Islamabad has not even upgraded its diplomatic engagement with Kabul and continues to withhold the elevation of its charge d'affaires to the level of full ambassador, largely due to persistent concerns over the TTP."

Редактор: Уэсли Ран

Author: Zia Ur Rehman