Мера коснется в том числе расходов на медицинское обслуживание, образование, оплату процентов по ипотеке.
Китайские регуляторы обнародовали предварительный план снижения налоговой нагрузки для граждан КНР, предусматривающий возможность вычета из налогооблагаемой базы расходов на медицинское обслуживание, образование, оплату процентов по ипотеке и других расходов, сообщает
Интерфакс-Казахстан со ссылкой на госинформагентство «Синьхуа».
Этот план был воспринят инвесторами как сигнал того, что китайские власти намерены принимать меры для поддержки экономики, рост которой в третьем квартале текущего года замедлился до минимума почти за 10 лет.
План, опубликованный министерством финансов и Государственным налоговым управлением Китая в минувшую субботу, предусматривает налоговые вычеты в размере от 1 тыс. юаней до 2 тыс. юаней в месяц в зависимости от категории расходов.
Предполагается, что граждане КНР, потратившие средства на образование детей, смогут вычесть из годового налогооблагаемого дохода по 12 тыс. юаней на каждого ребенка. В случае расходов на собственное образование вычет составит 3,6−4,8 тыс. юаней, на поддержку родителей в возрасте от 60 лет — 24 тыс. юаней, на медицинское обслуживание — до 60 тыс. юаней, если расходы, не покрытые страховкой, превысили 15 тыс. юаней.
Вычет на аренду жилья составит 800 юаней для жителей небольших городов, 1 тыс. юаней — для средних городов и 1,2 тыс. юаней — для крупных городов, вычеты на уплату процентов по ипотечным кредитам составят 12 тыс. в год и коснутся лишь семейных пар, покупающих жилье впервые.
В прошлом месяце Пекин повысил порог не облагаемого налогом ежемесячного дохода до 5 тыс. юаней в месяц с 3,5 тыс. юаней.
Тогда же премьер Госсовета КНР Ли Кэцян заявил, что власти страны планируют существенное снижение налогов, в то время как представители Минфина дали понять, что шаги в этом направлении уже готовятся.
Как ожидается, снижение налоговой нагрузки на граждан поддержит потребительский сектор Китая, являющийся главным двигателем экономики страны, и поможет защитить ее от внешних шоков, пишет агентство Bloomberg.
Предварительный план Минфина и налогового регулятора вынесен на открытое общественное обсуждение. Предполагается, что план вступит в силу с 1 января 2019 года.
Китай напоминает «Титаник», на всех парах идущий навстречу долговому айсбергу
Вообразите, что Китай – это «Титаник», а долг местных властей, достигший 5,78 триллионов долларов – гигантский айсберг, притаившийся в море экономической неопределенности. А теперь рассмотрим возможные эффекты их столкновения.
В докладе, опубликованном одним из рейтинговых агентств, входящих в так называемую большую тройку, S&P Global, нарисована яркая картина надвигающейся финансовой катастрофы во второй крупнейшей экономике мира. S&P Global предупреждает, что «забалансовые заимствования» местных органов власти в Китае, возможно, достигли рекордно высокого уровня – 5,78 триллионов долларов.
«Точные данные в отношении объема забалансовых заимствований местных органов власти отсутствуют, но этот показатель, возможно, достиг столь высокого уровня как 40 триллионов юаней, – говорится в докладе S&P Global Ratings, опубликованном во вторник. – Это долговой айсберг с гигантскими кредитными рисками».
Большая часть «неучтенного» долга скрывается в так называемых «финансовых инструментах местных органов власти» LGFV, которые были созданы государственными компаниями для сбора средств с целью финансирования масштабных инфраструктурных программ и программ развития.
Обычно подобного рода «забалансовые заимствования» осуществляются вне обычных каналов центрального правительства, что в последнее время встревожило официальный Пекин, который намерен решительно бороться с ростом задолженности.
В прошлом месяце Лю Шицзинь, член Комитета по денежно-кредитной политике Народного банка Китая, предупредил, что дополнительные объемы инвестиций в проекты по развитию инфраструктуры и недвижимости не могут считаться долгосрочным ответом на проблему китайской задолженности.
Вследствие охлаждения экономики, вновь выросли отчисления на развитие крупных автомобильных и железнодорожных магистралей, а также жилищного строительства. «Хотя инвестиции в строительство дорог и жилья могут сыграть определенную роль в предотвращении резкого падения темпов экономического роста, их значение как фактора долгосрочного стимулирования экономической экспансии заметно ослабло», – сказал Лю, и добавил, что это лишь усугубит проблему сокращения доли заемных средств в китайской экономике.
Его комментарии не прошли незамеченными для Высшего Государственного Совета. Де-факто, правительство президента Си Цзиньпина сделало рост задолженности в корпоративном секторе и в местных органах власти одним из своих приоритетов.
Естественно, среди прочего речь идет и о скрытых рисках, не подлежащих учету, которые накапливаются на протяжении почти двух десятилетий.
По данным Министерства финансов, к концу апреля официальная годовая задолженность превысила 16,61 триллиона юаней. В отчете S&P фигурирует цифра, превышающая официальные данные более чем вдвое.
«Должностные лица местных органов власти абсолютно не озабочены по поводу возврата долгов. Единственное, чего они опасаются – что никто не станет предоставлять им новые кредиты, – сказал в начале нынешнего года заместитель главы комитета по финансовым и экономическим вопросам Всекитайского собрания народных представителей Инь Чжуцин. – Отчасти это обусловлено тем, что местные власти являются элементом централизованной власти, который обязательно в конечном итоге получит поддержку».
В течение последних двенадцати месяцев в Китае были введены более жесткие правила, но долговая зависимость сохраняется, и это ведет к сокращению расходов на здравоохранение, социальное обеспечение и благосостояние, а также на решение проблем охраны окружающей среды.
Во всяком случае, Пекин находится на верном пути, отметили эксперты агентства S&P, несмотря на борьбу с последствиями торговой войны с Соединенными Штатами и вялой экономикой.
«Устранение финансовых рисков, включая скрытую задолженность местных властей, является одним из трех основных приоритетов высшего руководства страны», – говорится в докладе рейтингового агентства.
По мере того как Китай неумолимо приближается к огромному долговому айсбергу, изменение курса становится решающим фактором для удержания местных властей на плаву.
Япония полностью прекращает предоставление экономической помощи Китаю
С 1979 г. Пекин получил от Токио низкопроцентных кредитов, безвозмездных субсидий и технической помощи на $32 млрд.
В нынешнем финансовом году официальный Токио полностью прекратит предоставление Пекину льготной государственной экономической помощи. Она оказывалась Китаю с 1979 г., и в Японии полагают, что эта поддержка сыграла немалую роль в развитии КНР. За 39 лет Япония предоставила Китаю низкопроцентных кредитов, безвозмездных субсидий и технической помощи в общей сложности на $32 млрд (3,7 трлн иен).
Займы и гранты Токио перестал выдавать Пекину еще в 2006 г., а о полной остановке предоставления других видов помощи Синдзо Абэ должен объявить в ходе своего визита в КНР, который начинается 25 октября. По информации телеканала NHK, японский премьер-министр намерен предложить Китаю вести полностью равноправное экономическое сотрудничество и вместе помогать развивающимся государствам.
Низкопроцентные японские государственные займы, предоставлявшиеся КНР, шли в основном на развитие инфраструктуры. На деньги Токио Пекин строил дороги, морские порты, аэропорты. Это, как полагают в Японии, повысило инвестиционную привлекательность Китая для японского частного бизнеса, создав предпосылки для крупных вложений с его стороны.
Россия и Саудовская Аравия захватили власть над нефтяным рынком
Роста нефтедобычи в мире не будет — основные игроки на данный момент полностью удовлетворены нынешними ценами. По крайней мере, к такому решению пришли участники очередного саммита ОПЕК в Алжире. Просьба президента США Дональда Трампа повысить объемы производства, по обыкновению выглядевшая как требование, была отклонена. Экспортеры нефти показали свою силу, однако в реальности влияние ОПЕК в мире стремительно падает. На смену старому порядку приходит «дуумвират» России и Саудовской Аравии. Подробности — в материале «Известий».
ОПЕК, один из столпов экономического миропорядка в последней трети XX века, возникла в 1960 году с целью коллективно отстаивать интересы крупнейших стран-производителей в их борьбе с могущественными тогда нефтяными компаниями из США и Западной Европы — «Семью сестрами». Однако вскоре оказалось, что новой организации по силам и более масштабные задачи: как показал нефтяной кризис 1973 года, ОПЕК может эффективно регулировать мировую нефтедобычу и даже влиять на глобальную политику.
Произошло это вот почему: до конца 1960-х годов на рынке углеводородов доминировали США, будучи главным производителем и потребителем одновременно. Однако в 1971 году нефтедобыча в Америке достигла пика и начала довольно быстро снижаться. Роль же стран ОПЕК, особенно государств Ближнего Востока, росла год от года. И в 1973 году добралась до отметки в 50% от всемирного показателя добычи.
Картель стал глобальным монополистом, который имел все возможности управлять ценами. И если США всё еще имели определенные политические инструменты воздействия на организацию (американцы являлись гарантами безопасности многих ее членов), то другие крупнейшие потребители, как, например, Западная Европа и Япония, стали фактически ее заложниками. К 1980-м годам мировые цены на нефть подскочили в несколько раз, а члены картеля купались в нефтедолларах.
Упадок ОПЕК, как ни парадоксально, стал прямым следствием ее могущества. Искусственное ограничение добычи привело к тому, что покупатели в условиях взлетевших цен были вынуждены искать другие варианты. Это привело к экономии топлива, расцвету других источников энергии, а самое главное — к росту объемов добычи на месторождениях не связанных с ОПЕК территорий (в частности, в СССР и Северном море).
Картель сумел найти ответ, пригласив новых участников и увеличив добычу. Решение оказалось временным: увеличение количества участников привело к неразберихе и конкурентной борьбе внутри самой организации. Новый рост цен в начале 2000-х годов, вызванный стремительным подъемом Китая, несколько смягчил эту проблему, но бум сланцевой нефти в США и восстановление рекордных показателей добычи в России обеспечили картелю новую проверку на прочность. Которую он пройти не смог.
Наиболее ярко это проявилось во время кризиса 2008 года, когда члены организации не смогли адекватно ответить на паническое снижение цен на нефть. Черное золото тогда подешевело почти в пять раз за пару месяцев, но никаких мер по ограничению добычи принято не было. Производителям повезло, что цены меньше чем за год отскочили в район $100 за баррель. В 2014 году история повторилась: ОПЕК вновь не смогла прийти к конкретному решению о снижении или ограничении добычи, хотя от него зависела судьба всего рынка и благополучие самих участников картеля. К этому моменту его доля в мировом производстве нефти упала практически до 30%.
Так получилось потому, что члены ОПЕК, будучи равными в своих правах в рамках организации, сильно различались по своим возможностям. Организацию можно было бы смело назвать «Саудовская Аравия и все остальные». На первых порах тяготы принудительного снижения квот несли все участники, но по мере того, как они плотнее садились на иглу нефтяного благоденствия, делать это стало проблематично из-за социальных последствий внутри самих этих государств. Спокойно убрать с рынка сотни тысяч баррелей к концу 2000-х мог лишь Эр-Рияд — для него это было что слону дробина. Так что заседания картеля превратились в совет бедных родственников, упрашивающих саудовцев что-нибудь сделать для спасения их благосостояния. Бывало и еще хуже, когда квоты принимались, но массово нарушались практически всеми. Естественно, что в конце концов крупнейшая монархия Персидского залива от этого устала и поставила прочих членов картеля «в игнор».
В итоге грозная некогда ОПЕК стала полностью недееспособной организацией, что и привело к беспрецедентному по длительности обвалу цен в 2014–2016 годах. Два года члены организации стойко терпели многомиллиардные убытки, но не сделали ничего, чтобы хоть как-то смягчить насыщение рынка нефтью. Были, впрочем, рассуждения об умышленном сдерживании собственной добычи саудовцами с целью ослабить своего рода демпингом сланцевую нефть из США. Однако пассивности остальных участников клуба это никак не отменяет. Кто знает, чем бы всё закончилось, если бы в конце 2016 года в игру не вступила Россия.
Как выяснилось, Москва может быть отличным партнером ОПЕК, даже несмотря на объективные ограничения (большинство стран организации полностью контролируют свою нефтяную отрасль, в нашей стране она наполовину частная; кроме того, специфические природные условия в Сибири не позволяют с легкостью останавливать и возобновлять работу месторождений, как это вполне реально в теплых странах). С помощью России удалось быстро договориться и ввести квоты, которые на самом деле стали исполняться. Более того, в текущем году члены ОПЕК+ даже перестарались, выпуская на рынок примерно на 500 тыс. баррелей в день меньше, чем полагалось по достигнутым соглашениям.
Однако сейчас ситуация, кажется, складывается обратная позапрошлогодней. Цены на нефть уже пробили отметку в $80 за баррель. Более того, аналитики считают, что и возвращение «сотки» — перспектива вполне реалистичная в свете санкций США против Ирана. В том, что они, скорее всего, вступят в силу в ноябре, уже мало кто сомневается. Так что теперь перед странами организации может быть поставлена задача, напротив, увеличить добычу — чтобы не распугать потребителя в среднесрочной перспективе. Она, как ни странно, тоже может оказаться неподъемной для почти всех стран ОПЕК.
К примеру, Нигерия восстановила полную мощность добычи с момента затухания долгого конфликта в дельте Нигера — но с тех пор заметного роста не видно. В Анголе она стабильно падает и правительство, кажется, ничего с этим не может сделать. Ливия по-прежнему находится в условиях гражданской войны. Иракская нефтяная отрасль имеет хороший потенциал, но лишь в отдаленной перспективе — сейчас восстанавливающаяся от разрухи страна качает сколько может. Венесуэла из-за тяжелейшей ситуации в экономике была ограждена от любых ограничений по добыче и поставкам, но теперь после серии неудачных социалистических экспериментов производство падает само. По сути, нет никого, кто мог бы выбросить на рынок лишний миллион бочек в день, чтобы сбалансировать отрасль. Кроме Саудовской Аравии и... России.
Последняя провела крайне успешное десятилетие в плане развития своих нефтяных богатств. В конце нулевых годов велось довольно много разговоров, что в стране вот-вот наступит свой «пик нефти», но алармистские прогнозы не оправдались — добыча росла каждый год, к концу нового десятилетия увеличилась на 10% к 2010 году. Участие в соглашении ОПЕК+ не повлияло на поступательное развитие нефтяной индустрии: по прогнозу Минэнерго, в следующем году Россия может добыть 555 млн т нефти, на 2% больше, чем в 2017-м.
Таким образом, Россия и Саудовская Аравия оказываются в выигрышном положении по сравнению с другими участниками рынка. Они имеют скрытые мощности, которые могут задействовать для увеличения предложения нефти в мире. С другой стороны, оба государства могут без малейших для себя затруднений уменьшить поставки.
РФ занимает особенно сильную позицию: с учетом бюджетного правила, предусматривающего цену отсечения на уровне $40 за баррель, она обладает широкими возможностями для регулирования экспорта при практически любой конъюнктуре. Не говоря уже про то, что Россия в принципе зависима от нефти намного меньше любой другой страны ОПЕК. По сути, всё это означает, что монополия картеля (особенно в условиях санкций против Ирана) сменилась доминированием российско-саудовской связки. Судя по всему, встречи официальных лиц этих двух стран будут намного важнее для судеб мира, нежели ритуальные заседания старой ОПЕК.
