Фактический переход Афганистана под контроль движения "Талибан"*, вооруженные силы которого уже вышли на государственную границу этой страны, заставляет экспертов все активнее обсуждать, что ждет постсоветскую Среднюю Азию после того, как этот процесс завершится.

С одной стороны, все официальные заявления и риторика современного "Талибана" говорят о том, что это хотя и базирующееся на Исламе, но при этом национальное движение - не в этническом смысле пуштунского национализма, как иногда преподносят, а в государственном общеафганского. Лидеры талибов не раз заявляли, что не имеют амбиций или целей за его пределами и не собираются посягать на чьи-то границы.

И это как минимум логично. Во-первых, потому что сами талибы уже один раз потеряли свое государство, тысячи жизней своих участников и два десятилетия, которые могли бы находиться у власти, уже не говоря о потерях всего Афганистана и афганцев, из-за приписанной им поддержки "Аль Каиды"* и атак 11 сентября 2001 года. Во-вторых, потому что с точки зрения национальных интересов афганцев, выразителями которых себя преподносят талибы, очевидно, что Афганистан, который уже четыре десятилетия не может вылезти из воронки опустошающих и лишающих его перспектив развития войн, нуждается в передышке и восстановлении страны, а также создании условий для ее развития.

С другой стороны, талибы это действительно не узко-пуштунское, а общеафганское движение, а Афганистан является страной компактного проживания этносов, территории которых разделены государственными границами, уже не говоря о мусульманах, укрывшихся на его территории от преследования режимами их стран. Это знают не только талибы, но и идеологически враждебные им режимы по другую сторону границ. Сейчас они трясутся от страха из-за того, что талибы могут пойти на Север, но при этом сами в дальнейшем будут делать все, чтобы талибы если бы и не были свергнуты во всем Афганистане, то не смогли бы контролировать те его территории, что населены непуштунскими народами.

Поэтому талибам придется определяться с соответствующими режимами, и не исключено, что они решат, что это лучше сделать сразу в развитие своего успеха в Таджикистане, а не потом, когда им будет мешать сосредоточение на задачах восстановления и развития страны. Что, кстати, не противоречит их заявлениям. Ведь, если претензий к соседним режимам нет у самих талибов, это не означает, что этих претензий нет или не появится у мусульман, бежавших в Афганистан из этих стран...

А появятся они или нет и как и кем будут поддержаны, это уже зависит от многих факторов, главным из которых будет выбор талибами геополитической стратегии, то есть, прежде всего, друзей, партнеров и врагов. Американцы уходят из Центральной Азии, но вокруг Афганистана останутся Иран, ориентированные на Турцию тюркские страны, чуть поодаль - Китай, Россия и Индия со своими интересами.

Едва ли талибы сами будут стремиться к конфронтации с Узбекистаном и Кыргызстаном, сближающимися с Турцией. Вопрос в том, какую линию поведения по отношению к ним выберет последняя - будет ли пытаться взаимодействовать с ними на исламской платформе или сделает ставку на чисто тюркскую в ущерб ей, то есть, поддержку узбекского и иного тюркского сепаратизма в Афганистане и одиозных фигур вроде генерала Дустума. 

Ариеязычный Таджикистан не входит в зону непосредственных интересов Турции и тюркского проекта, но правящий им режим Рахмона также не назовешь дружественным Ирану. С этой точки зрения рахмоновский режим может быть уязвим перед атаками антирахмоновских таджиков со стороны талибовского Афганистана. Однако пойти на них, означает конфликт с Пекином и Москвой, чьим клиентом является Рахмон. Некоторые аналитики считают, что именно на это рассчитывали американцы, выводя из Афганистана свои войска. Но входит ли это в планы самих талибов, особенно с учетом того, что Китай является стратегическим партнером Пакистана? Очевидно, что Таджикистан не в последнюю очередь станет той лакмусовой бумажкой, которая позволит понять, какими будут талибовско-китайские отношения и какая роль в них уготована Москве.

Наконец, Туркменистан. Конечно, такой режим как власть сумасшедшего тагута Бердымухамедова не должен существовать. Но при этом Туркменистан с его газовыми залежами - слишком лакомый кусок, чтобы заинтересованные в нем соседи молча смотрели, как кто-то один решает его судьбу и забирает его себе. Поэтому, и тут тоже можно ожидать интересного развития событий, катализатором, но не единственным участником которого могут стать талибы.

Как бы то ни было, переход Афганистана под контроль такой революционной силы как движение "Талибан" однозначно приведет к возникновению новой геополитической реальности в регионе. А вот какой именно, будет ясно чуть позже.

* - запрещены в Казахстане