|
Почему страны Центральной Азии никакая интеграция не берет
|
Обсуждая тему сотрудничества государств Центрально-Азиатского региона в условиях кризиса, представители разных стран разошлись по ключевым вопросам.
Вопрос, как будет выглядеть будущее центральноазиатского сотрудничества, стал темой вебинара, проведенного Фондом Фридриха Эберта в Казахстане. Как отметил модератор встречи, директор центра прикладных исследований «Талап» Рахим Ошакбаев, кризис, вызванный пандемией, не выявил новых причин для интеграции в регионе. Так, в Казахстане коронакризис, «секвестировав» бюджет, поставил под угрозу достаточно лояльный налоговый режим, снизил курс тенге и сократил поток прямых иностранных инвестиций, особенно в нефтегазовом секторе.
При этом за пять лет торговый оборот Казахстана со странами ЦА составил всего 5,5%. Несравнимо больший товарооборот существует со странами ЕАЭС. Безопасность берет на себя ОДКБ, решений по совместному водопользованию тоже не просматривается, сделал неутешительный вывод спикер.
Наргиз Касенова, исследовательница Центра российских и евразийских исследований имени Дэвиса Гарвардского университета, в свою очередь напомнила, что после обретения независимости страны ЦА уже пытались создать объединение.
- Главной мотивацией создания такого союза было чувство уязвимости, понимание, что вместе будет легче выживать и строить будущее. Это был очень амбициозный проект, был создан межгосударственный совет, совет премьер-министров, совет министров иностранных дел, постоянный рабочий орган - исполком межгосударственного совета, Центральноазиатский банк сотрудничества и развития с $6 млн, принята стратегия до 2000 года, - перечислила она. - Но попытка не удалась, в 2005 Организация центральноазиатского сотрудничества исчезла, влившись в ЕАЭС. Почему? Ученый Умирсерик Касенов говорил о наследии прошлого прошлого, проблемах переходного периода от плановой экономики к рыночной, а также различиях в стратегии и воздействии внешних факторов.
Похожие сырьевые структуры экономики не дополняли друг друга, у каждой страны оборот с внешними партнерами был больше оборота с партнерами по региону, не хватало денег — нужна была помощь развитых стран. Свою роль сыграли и межличностные отношения руководителей государств, добавила спикер.
Полезно было бы переформатировать взгляд на регионализм в Центральной Азии, считает Касенова, включив в анализ негосударственные факторы интеграции - бизнесы, гражданское общество, «важность которого сложно переоценить, когда речь о региональной идентичности», неформальные сети. В качестве показательного примера Касенова привела совместную помощь журналистов региона своим таджикским коллегам, которые лишились заработка из-за массового заражения COVID-19.
Самое главное — четко определить цели интеграции.
- Если мы поймем цели регионального сотрудничества, то поймем, куда вкладывать ресурсы, - указала исследовательница.
У Шаирбека Джураева, соучредителя и директора НПО Crossroads Central Asia из Кыргызстана, оказалась «терминальная» точка зрения на тему обсуждения.
- Термин «региональное сотрудничество» изжил себя, потому что от регионализма в ЦА ничего не осталось. Можно сказать о сотрудничестве в регионе, но никак не о региональном сотрудничестве, - считает он. - Сотрудничество идет на двусторонней основе или многосторонней, но в формате, который не является центральноазиатским (ОДКБ, ЕАЭС).
По мнению Джураева, интеграции помешали роль и влияние Российской Федерации, например у Казахстана и Таджикистана Россия закреплена в стратегиях как приоритетный внешнеполитический партнер.
- Организация центральноазиатского сотрудничества прекратила существование после того, как в нее вошла Россия. Оказалось, что те же страны входят в ЕАЭС и ОЦАС не нужна, - напомнил он.
Вторая проблема - низкий уровень доверия между лидерами наших стран:
- Будучи студентами, мы писали, как личности Каримова и Назарбаева мешают нашему сотрудничеству, но когда оба эти лидера ушли, ситуация стратегически не поменялась. Риторика об интеграции в ЦА остается риторикой. В последнее время есть тенденция к информационной войне, стороны не могут договориться о фактах. Например, при конфликте на кыргызско-таджикской границе непонятно, кто первым выстрелил, сколько человек было ранено и т. д. У всех своя информация.
На вопрос, как повлиял коронавирус на сотрудничество, Джураев ответил просто: никак.
- Я бы не ждал ничего, кроме того что страны Центральной Азии должны хотя бы перестать быть проблемой друг для друга. Если у нас солдаты умирают, то от пули и камней соседей. Или кыргызско-казахская граница в эти дни — там сотни грузовиков стоят. Мы создаем себе проблемы, и если перестанем это делать, это будет большой плюс, и большего я бы желать не стал, - прямо заявил исследователь.
Противоположная точка рения оказалась у Акрамжона Нематова, первого заместителя директора Института стратегических и региональных исследований при президенте Республики Узбекистан.
- Не хочу разделять пессимистические оценки коллег, даже наш диалог — свидетельство того, что наши страны заинтересованы в сотрудничестве, - сказал он. - Не могу согласиться, что нет доверия у руководителей. Возьмем Сардобу (наводнение в результате прорыва Сардобинского водохранилища — F) — могло вылиться в конфликт, но этого не было, потому что лидеры установили контакт, аким Мактаарала - с нашим хокимом. То же и с ситуацией на границе с КР: хоким Ферганской области выехал в Баткенскую область.
Процессы сближения в ЦА обретают необратимый характер, уверенно заявил узбекистанец и подкрепил свое мнение цифрами: за последний год согласовано 84% государственной границы с Кыргызстаном, из 1,5 млн узбекистанцев, выехавших за границу в 2019, 513 тыс. отправились в Кыргызстан, 491 тыс. - в Казахстан, узбекско-кыргызский оборот в 2016 не доходил до миллиона долларов, в наши дни достиг $6-7 млн.
- Мы породнились с кыргызами и казахами. Это все благодаря доверию, - оптимистично закончил спикер, однако на вопрос, сможет ли Узбекистан выступить лидером интеграции в регионе, ответил: - Мы не претендуем на точку сборки. Странам региона надо идти на уступки, а не конкурировать.
Кыргызский коллега Нематова, однако, остался при своей точке зрения.
- Нужно снизить ожидания, не стоит ожидать формата ЕС, для нас на данном этапе главное - решать проблемы и предотвращать конфликты. Если связать вопрос будущих сценариев с пандемией, то по сути это болезнь, где главным лекарством оказалось дистанцирование, пока на уровне индивидов. Но у меня ощущение, что и государства пока принимают лекарства по тому же рецепту — дистанцируясь, минимизируя контакты и т. д. Победа над вирусом, скорее всего, потребует общих усилий, но пока мы не поняли, каким образом нам помогут общие усилия.
Что касается экономического роста, то и здесь ситуация у Кыргызстана и Таджикистана отличается от ситуации в других странах региона.
- Конечно, нам было выгодно то, что у России такие высокие цены на нефть, что и переводы наших мигрантов были большими. Но если цены на энергоресурсы так и останутся на низком уровне, мне кажется, для наших стран (КР и РТ) главный способ — экспорт сырьевых товаров. Еще один краткосрочный ресурс — это Китай. Долг Китаю является не фактором экономического роста, а краткосрочным решением проблем, - отметил он. - Для наших стран ситуация с экономикой в России, Казахстане будет играть беспрецедентно большую роль, потому что внутренних ресурсов всегда было очень мало, и относительное благосостояние за последние 15-20 лет определялось ростом переводов мигрантов, ростом цен на нефть и возможностью продавать китайские товары русским и казахам. Сейчас идет упор на сельское хозяйство — но насколько оно может стать локомотивом экономики?
В конце обсуждения Акрамжон Нематов предложил ещё один путь - развивать культурное единство ЦА, формировать общую культурно-гуманитарную платформу под девизом «Одно прошлое — общее будущее».
- Развивать общность, а на этой основе будет развиваться и торговля, и вопросы безопасности, - уверен он.
