Впервые в истории Национального собрания дебаты по исламофобии состоялись в среду, 26 марта 2025 года. Это был одновременно необходимый и горький момент, подчеркивающий степень политического отрицания этой проблемы, которая затрагивает более пяти миллионов французских граждан.

Споры вокруг мусульман были постоянной темой в общественных дебатах во Франции в течение многих лет. Эти дискуссии становятся все более грубыми и даже абсурдными, вплоть до обвинения мусульман в нехватке нефти (2024 год) или яиц (Рамадан 2025 года). Тем не менее, эти продолжающиеся дебаты, бесконечно повторяемые многими СМИ, затмевают гораздо более тревожную реальность: исламофобия отрицается, чтобы лучше сделать ее невидимой.

Несколько членов парламента, в частности Сабрина Себайхи (EELV) и Себастьян Делогу (LFI), подвергли критике токсичную политическую и медийную атмосферу во Франции во время первой сессии Национальной ассамблеи, посвященной антимусульманской ненависти. Себайхи подчеркнул, что работа, проведенная парламентской комиссией, поддержанная десятками слушаний, ясна: дискриминация мусульман является доказанным фактом.

Тем не менее, сам термин «исламофобия» продолжает вызывать споры, часто отклоняющиеся от рассмотрения основной проблемы. В то время как некоторые институции предпочитают говорить об «антимусульманских действиях», большинство пострадавших используют слово «исламофобия», поскольку оно отражает реальность неприятия и враждебности по отношению к сообществу, воспринимаемому в первую очередь через призму его религии.

Себайхи отметил, что, вопреки распространенному мнению, этот термин не был придуман авторитарными религиозными режимами, а появился во Франции в начале 20-го века. Он является частью исторического континуума, унаследовав антимагрибский расизм, связанный с колонизацией и увековеченный опасным слиянием ислама и терроризма.

Враждебный политический и медийный климат

Хотя крайне правые несут основную ответственность за эту стигматизацию, они не одиноки. Некоторые политические лидеры, в том числе на самых высоких уровнях власти, способствуют созданию атмосферы постоянной подозрительности. Осуждение так называемого «исламистского сепаратизма» часто служит легитимации дискриминационных мер под видом светскости, в то время как некоторые министры не стесняются говорить о «регрессе к этническому происхождению», когда речь идет о тех или иных французских гражданах.

Во французских СМИ ислам и иммиграция стали навязчивыми идеями. В 2023 году CNews посвящал новостные баннеры этим темам более 335 дней из 365, вспоминает Себайхи. Эти вызывающие тревогу нарративы, усиленные социальными сетями, формируют предвзятое восприятие, которое выражается в действиях: расовое профилирование, дискриминация при приеме на работу, ограничения дресс-кода и, в более широком смысле, растущее исключение мусульман из общественных мест.

Секуляризм как инструмент исключения

Принцип секуляризма, первоначально призванный гарантировать свободу совести, теперь искажается для оправдания целенаправленных ограничений. «После запрета на ношение платков в спорте, завтра под угрозой могут оказаться мусульманские школы», — предупреждает Себайхи. В то время как некоторые частные католические школы работают беспрепятственно, другие, такие как Аль-Кинди в Лионе или Аверроэс в Лилле, сталкиваются с институциональными препятствиями.

Этот сдвиг знаменует собой тревожный поворотный момент: «Секуляризм больше не освобождает, он исключает!» Хуже того, это становится оружием, чтобы сделать мусульман невидимыми, заставляя их выбирать между своей верой и своим гражданством.

Цифры говорят сами за себя: в Европе каждый второй мусульманин заявляет о том, что является жертвой дискриминации. Во Франции об этом явлении не сообщается из-за отсутствия доверия к институтам. Многие мусульмане, уставшие от этой враждебной среды, подумывают о том, чтобы покинуть страну. Эта тревожная тенденция ставит под сомнение будущее республиканского проекта.