В ночь на среду, 8 января, Иран нанес удар по авиабазе США в Ираке. Ракетный удар Тегеран назвал ответом на убийство в Багдаде командующего спецподразделением «Аль-Кудс» генерала Касема Сулеймани. Если верить заявлениям Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР), атаки могут быть продолжены. Иран, в частности, грозит атаковать Дубай и израильскую Хайфу. Стороны конфликта демонстративно связали происходящее с прелюдией к масштабной войне. Чем это столкновение может обернуться для США? Каким оружием располагает Иран и куда долетят его ракеты? Ответы — в материале «Ленты.ру».

Друзья и враги

Вооруженные силы (ВС) Исламской Республики Иран включают регулярную армию и элитный Корпус Стражей Исламской революции (КСИР). Согласно докладу разведывательного управления министерства обороны (РУМО) США, опубликованному в ноябре 2019 года, по состоянию на август того же года в КСИР состояли 190 тысяч человек. Численность регулярной армии — 420 тысяч человек. В военное время совокупная численность ВС допускает увеличение еще на 1 миллион человек.

Своими главными врагами Иран считает США, Израиль и Саудовскую Аравию, которые оспаривают текущие претензии Исламской Республики на статус региональной державы на Ближнем Востоке.

Тесные военные связи Иран имеет с Сирией и Ираком. Некоторое сотрудничество в этой сфере есть с Афганистаном, Белоруссией, Китаем, Оманом, Россией, ЮАР, Венесуэлой, Азербайджаном, Боливией, Индией, Италией, Казахстаном, Ливаном, Пакистаном, Катаром, Танзанией, Турцией и Туркменистаном. После исламской революции, по итогам которой в феврале 1979 года власть в светском Иране перешла к местным шиитам, возглавляемым великим аятоллой Сейидом Рухоллой Мостафави Мусави Хомейни, страна попала под санкции США, а по поставкам военной техники, частично способствовавшим внешней устойчивости режима, была замечена в сотрудничестве с СССР (Россией), Китаем, Северной Кореей, Белоруссией и Украиной.

Военный бюджет 80-миллионного Ирана на 2019 год оценивался в 20,7 миллиарда долларов (15-20 место в мировом рейтинге), что составляет 3,8 процента валового внутреннего продукта (ВВП) страны. Примерно треть (34 процента) данной суммы приходится на выплаты военных пенсий, немного меньше (29 процентов) получает КСИР. Около 17 процентов военного бюджета направляется силам правопорядка Исламской Республики Иран (СПИРИ), следящим за стабильностью внутри страны и находящимся под контролем министерства внутренних дел и генерального штаба ВС. Регулярной армии, занятой преимущественно охраной государственных границ, достаются сравнительно небольшие деньги (12 процентов военного бюджета).

Ядерное оружие и баллистические ракеты

В настоящее время Иран не обладает ядерным оружием, а активизацию работ по обогащению урана использует в качестве шантажа для ослабления санкционного режима США, подрывающего социально-экономическую устойчивость Исламской Республики. В соответствии с Совместным всеобъемлющим планом действий (СВПД), заключенным в июле 2015 года Ираном с США, Россией, Китаем, Великобританией, Францией и Германией, первый обязался в течение ближайших 15 лет поддерживать уровень обогащения урана на отметке в 3,67 процента при общем запасе обогащенного до такого показателя урана не более 300 килограммов.

После одностороннего выхода Вашингтона из данной сделки в мае 2018 года Тегеран заявил о первом этапе сокращения взятых на себя обязательств, а месяц спустя — о втором. В июле 2019 года Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) подтвердило, что Иран превысил уровень обогащения урана, указанный в условиях СВПД. 

Наиболее грозным оружием Ирана являются баллистические ракеты, выступающие основным средством сдерживания США, Израиля и Саудовской Аравии от непосредственного нападения на Исламскую Республику. Максимальная дальность иранских баллистических ракет оценивается в 2000 километров, чего теоретически достаточно для поражения объектов на территории еврейского государства. Кроме баллистических ракет, траекторию полета которых можно сравнительно легко спрогнозировать, Тегеран активно развивает крылатые ракеты и летательные беспилотники, способные маневрировать на небольшой высоте, что затрудняет их обнаружение средствами противоракетной обороны (ПРО). 

 

Недостатком иранских ракет считается использование устаревших технологий, приводящее, в частности, к тому, что с увеличением дальности иранской ракеты увеличивается ее круговое вероятное отклонение (КВО). Тем не менее тактика массированного удара, один из примеров применения которой можно было наблюдать в сентябре 2019 года в Саудовской Аравии, не только повышает шансы на успешное нападение, но и существенно ограничивает возможности систем ПРО по противодействию. Однако отсутствие у Ирана межконтинентальных баллистических ракет (МБР) с ядерными боеголовками и развитых средств доставки полезной нагрузки в космос фактически сводит к нулю даже гипотетическую возможность перерастания вероятного локального конфликта в глобальный.

Количество вместо качества

Серьезные военные действия на территории Ирана также маловероятны, поскольку вдоль своих границ стране удалось сформировать зону ограничения и воспрещения доступа и маневра. Например, южное побережье Исламской Республики со стороны Персидского залива, Ормузского пролива и Оманского залива защищают дизель-электрические подводные лодки советского (российского) и северокорейского происхождения, многочисленные боевые катера с противокорабельными ракетами и торпедами, а также минные заграждения. Хотя Военно-морские силы (ВМС) США по своей мощи на порядки превосходят возможности иранского «москитного флота», прямое их столкновение на расстоянии менее 300 километров от побережья Ирана приведет Вашингтон к гораздо большим финансовым и репутационным потерям, чем Тегеран.

Среди других вооружений, которые Иран может применить в случае военных действий с США, прежде всего стоит отметить купленный у России зенитно-ракетный комплекс С-300 «Фаворит» и созданные на его основе иранские аналоги, а также различные варианты мобильной ракеты Fateh-110 с дальностью около 300 километров.

Говорить о наличии у Ирана современных военно-воздушных сил (ВВС), имеющих в своем распоряжении несколько десятков устаревших западных и советских боевых самолетов (в частности, F-14 Tomcat, F-4 Phantom II, F-5, МиГ-29 и Су-24МК), не приходится. Вместо этого Исламская Республика смогла наладить производство многочисленных ударных беспилотников, которые в случае потенциального конфликта способны доставить серьезные неприятности противнику только лишь за счет массированной атаки.

Отдельно стоит отметить хорошие способности Ирана в области радиоэлектронной борьбы (РЭБ), во многом благодаря сотрудничеству с Россией, а также крупнейшую на Ближнем Востоке сеть защищенных подземных укреплений, способных сохранить в целости не только инфраструктуру для запусков баллистических ракет, но и жизни руководства страны. Также нельзя не заметить, что возможность ведения сухопутной войны США и их союзниками на территории Ирана, отличающегося сложным географическим рельефом и большой площадью, практически исключена — достаточно обратить внимание на затяжной характер таких конфликтов в соседнем Афганистане. Кроме того, в отличие от Афганистана, у Ирана есть примерно 1900 танков, включая Т-72С, 2600 боевых машин пехоты (БМП) и 2000 установок реактивных систем залпового огня (РСЗО).

Отложенная проблема

Решение иранской проблемы, которая сводится к тому, что сложившийся в азиатской стране религиозный режим представляет экзистенциальную угрозу прежде всего США и Израилю, в последних странах пока видят не в военной плоскости, а в экономической. Нельзя не заметить, что до некоторого времени подобный подход был успешным — в настоящее время номинальный ВВП Исламской Республики на душу населения не превышает 6000 долларов (показатель, рассчитанный по паритету покупательной способности (ППС), нельзя считать корректным, поскольку он не учитывает реального качества продукции, производимой страной в условиях санкций).

Тем не менее проводимая президентом США Дональдом Трампом в отношении Китая и Евросоюза политика ультиматумов, а также осложнение отношений с Турцией и Россией оставляют Ирану некоторый шанс.

Конфликт с Ираном сейчас не на руку США — эксперт

Как показывает опыт последних лет, слова президента США Дональда Трампа о том, что он решил не объявлять войну Ирану, могут означать всё, что угодно, или не означать вообще ничего, заявил корреспонденту ИА REGNUM директор по стратегии ИК «ФИНАМ» Ярослав Кабаков, комментируя слова американского президента о санкциях против Ирана.

Как сообщало ИА REGNUM, президент США Дональд Трамп не будет отвечать на ракетные обстрелы американских баз в Ираке, осуществленные Ираном, соответствующий вывод можно сделать из обращения 8 января главы Белого дома к нации.

Правила войны изменились: главное наследие генерала Сулеймани

Ответом Тегерана Вашингтону на убийство иранского военачальника Касема Сулеймани станет еще более активное выстраивание «шиитского полумесяца» — моста между Ираном и Ливаном, в результате чего американцы пожалеют об убийстве и угрозах иранским культурным ценностям. Такое мнение в беседе с корреспондентом ИА REGNUM высказал ученый-исламовед и арабист, доктор исторических наук, профессор Ефим Резван.

После того, как вооруженные силы США нанесли удар по Сулеймани и его окружению на территории Ирака, президент Дональд Трамп сообщил, что его страна готова поразить и объекты, значимые для иранской культуры. Иранские силы 8 января нанесли удар по базам США в Ираке, при этом погибших не было, нанесен лишь материальный ущерб военным объектам.

«Могут звучать разные слова, но вы видите, что Иран «отбомбиблся» по военным базам США, предупредив американцев, чтобы никто не пострадал. Иранцы сняли флаги мести, и никто не будет сейчас начинать большую войну. Мы можем прямо сейчас не волноваться, что американские ракеты полетят куда-то на Кум, но мы должны поставить себе заметочку, что в устах президента ведущей мировой державы такое могло прозвучать. Какие бы ни были резоны для такого рода заявлений, они абсолютно неприемлемы. И мне кажется, что американцы очень и очень пожалеют об этом», — заявил Резван.

Отметим, согласно Женевской конвенции, намеренное уничтожение культурных ценностей или объектов, не предназначенных для ведения войны, считается военным преступлением.

Ефим Резван полагает, что на данный момент ни США, ни Ирану не нужен полномасштабный вооруженный конфликт, так как в Соединенных Штатах в 2020 году пройдут выборы президента, а Иран «не сдюжит масштабную войну лоб в лоб» с американцами.

«А вот война в рамках стратегии, которую проводил покойный военачальник [Сулеймани] — стратегии непрямых, очень успешных действий, когда выстраивается шиитский мост между Ираном и Ливаном, и он, по существу, уже выстроен — совершенно четко мы можем констатировать, что борьба на этом не остановится. Американцы, убив его, во многом проиграли — получили резолюцию Ирака о выводе войск. Я уже прочел, что вновь эвакуируется часть баз из Сирии. Как бы там ни было, американцам придется уйти из Ирака, и это будет их колоссальным поражением, учитывая, сколько времени они там были, сколько денег вложили и сколько собирались заработать. Фактически своей смертью [Сулеймани] вложился в строительство этого моста», — заявил Резван.

Ученый подчеркнул, что все это не значит, что мост возникнет немедленно «и по нему пойдут железнодорожные составы», но жесткое противостояние между США и Ираном на Ближнем Востоке, включая все упомянутые государства и Саудовскую Аравию, продолжится.

«На каждой из этих территорий есть достаточно мощные прокси-силы, которые завязаны на противостояние врагам Ирана, и эта борьба обострится. Не прямо сейчас, не завтра — все хотят спустить на тормозах немного ситуацию — но в принципе борьба за доминирование на этой территории будет продолжаться, и очень жестокими методами. Мы видим, что, условно говоря, правила войны уже изменились», — заключил Ефим Резван.