Поставленные администрацией Трампа цели на Ближнем Востоке, среди которых достижение мира в регионе, ядерная безопасность, а также связанные с Ираном задачи, часто противоречат друг другу и, как итог, способны принести прямо противоположный эффект. 

Санкции против Ирана - лишь малая часть очень сложной геополитической конфигурации с участием Соединенных Штатов, Израиля, Саудовской Аравии и Китая.

Тегеран не скрывает своего намерения стать ведущим игроком на Ближнем Востоке. Для достижения этой цели иранским властям необходимо прежде всего собственное ядерное оружие. Хотел бы Тегеран также устранить двух основных противников в регионе - Израиль и Саудовскую Аравию, которые к тому же являются ключевыми союзниками США. Все это, разумеется, не устраивает ни Иерусалим, ни Эр-Рияд, ни Вашингтон, пишет в The Epoch Times американский политолог Джеймс Горри.

Политика Трампа направлена на сдерживание Ирана, а значит, и предотвращение более масштабной ближневосточной войны. Ключевым элементом данной политики являются жесткие санкции. Не секрет, что в Иране усиливается социальное недовольство. Люди устали жить в стране-изгое, где у молодого поколения нет будущего. Болезненные для населения экономические санкции лишь усиливают политическое напряжение.

Напомним, что администрация Обамы отменила санкции против Ирана в обмен на подписание Тегераном ядерной сделки. Для многих демократов это было главным внешнеполитическим достижением Барака Обамы за два его срока правления. Однако Трамп посчитал заключенное соглашение невыгодным для Америки и ее союзников и вышел из него, повторно введя торговые санкции против Ирана в ноябре 2018 г.

При этом ряду стран, в первую очередь тем, кто зависит от иранской нефти, было позволено в течение шести месяцев не соблюдать американские санкции и импортировать углеводороды из Исламской Республики. Это освобождение истекает на этой неделе. 

Решение Трампа не продлевать исключение от санкций станет дополнительным ударом по Ирану, так как закроется последняя возможность легально продавать нефть иностранным клиентам. Нарушители американских ограничений могут сами столкнуться с санкциями (потерять доступ к долларовым активам и проводить банковские операции). 

Все это делает ситуацию в регионе крайне сложной и непредсказуемой. Крупнейшим покупателем иранской нефти является Китай. С марта 2018 г. по март 2019 г. импорт иранской нефти в Китай снизился на 25%. Сейчас китайцы ищут других поставщиков "черного золота".

Что касается Саудовской Аравии, то и у нее Китай - основной импортер углеводородов. В то же время Соединенные Штаты стали крупнейшим в мире производителем нефтяных эквивалентов, опережая даже Саудовскую Аравию. Более того, недавний взрыв в добыче нефти и газа в Америке создал существенные проблемы для ОПЕК, которая доминировала на мировом рынке ископаемых энергоносителей с 1970-х гг. Как итог, экономика Саудовской Аравии стала намного слабее, чем несколько лет назад.

Но не только снижение импорта саудовской нефти в США создает прямую угрозу экономике Саудовской Аравии. Беспокоит Эр-Рияд растущая поддержка в Конгрессе США закона NOPEC (No Oil Producing and Exporting Cartels Act), который позволит американскому правительству подавать антимонопольные иски против стран ОПЕК. Данная перспектива заставляет саудовских политиков и их партнеров по нефтяному картелю все серьезнее задуматься об отказе от нефтедоллара.

И это чрезвычайно важный момент. Впервые с середины 1970-х г. ОПЕК рассматривает возможность замены доллара на другие валюты при продаже нефти. Если это случится (что пока маловероятно), то доллар может потерять статус мировой резервной валюты, произойдет девальвация долларовых активов во всем мире и наступит кризис в американской экономике. Именно поэтому Трамп продолжает безоговорочно поддерживать Саудовскую Аравию, несмотря на обвинения в адрес Эр-Рияда в организации убийства журналиста Джамала Хашогги.

Все это дает Китаю стратегически выгодные возможности. В прошлом году между КНР и Саудовской Аравией был зафиксирован 32%-й рост торговли, в том числе в таких сферах, как безопасность и оборона. В начале этого года президент Си Цзиньпин и наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Салман подписали 12 новых соглашений о сотрудничестве. Другими словами, обе страны хорошо понимают, что большая часть их будущего связана с углублением двусторонних отношений как на коммерческом, так и на стратегическом уровнях.

На фоне торговой войны США с Китаем, а также сохранения политики по сдерживанию Ирана, ключевой союзник администрации Трампа в арабском мире все активнее разворачивается на Восток, к Китаю. Пекин, без сомнения, будет использовать расширяющиеся отношения с Саудовской Аравией в своих собственных интересах в своем противостоянии с Соединенными Штатами. Смещение Америки с роли глобальной господствующей державы - один из приоритетов китайских властей.

В этой связи возникает несколько важных вопросов. Будет ли Китай поощрять и поддерживать саудовцев в отказе от нефтедоллара? В какой-то момент, безусловно, да. Окажется ли Саудовская Аравия зависимой от Пекина, когда китайцы решат покупать нефть у другого поставщика? Несомненно, да.

Заинтересован ли Китай в том, чтобы мирный план Трампа на Ближнем Востоке провалился? Если это приведет к дальнейшему хаосу, снижению американского влияния в регионе, а также откроет доступ к недавно обнаруженным запасам нефти и природного газа, то ответ "да".

История показывает, что рост конкурирующих держав приводит к росту многополярности и нестабильности. Наше время не исключение. Как заявил недавно президент Трамп, сдерживание Ирана - это только начало длинной цепочки и возможных сценариев развития событий.

США vs Иран: экономическая война на истощение 

В нефтяном противостоянии США и Ирана реальное значение имеют 4 державы. У каждой есть свои сильные и слабые стороны. Однако хватит ли им силы, чтобы победить?

Борьба между США, экспортирующими нефть странами-союзниками из Персидского залива и Ираном, его основным клиентом Китаем и другими заинтересованными игроками ведется в дипломатической и военной сферах, а также в киберпространстве. 

Сейчас США - самый сильный игрок в борьбе на рынке нефти, хотя еще 10 лет назад подобное противостояние было ахиллесовой пятой Америки. При президенте Бараке Обаме, а теперь и при Дональде Трампе укрепление внутреннего производства развило уверенность США в том, что они могут нацелиться на нефтяные отрасли противников: Ирана, Венесуэлы и России. 

Однако и здесь есть свои ограничения. Несмотря на огромный экономический крах в Венесуэле, самоуверенный, пользующийся поддержкой США кандидат в президенты Хуан Гуайдо не получил власти. Его попытка государственного переворота на прошлой неделе провалилась. Санкции могут нанести экономический ущерб и изменить поведение, но они не свергнут режим.

Попытка убрать Венесуэлу и Иран ужесточает ситуацию на рынке нефти. Беспорядки в Ливии, Алжире или Нигерии могут привести к превышению доступных свободных мощностей. Производство в США увеличится наряду с ростом цен. Однако оно не может включаться или выключаться по команде.

Легкая нефть США не станет достойной альтернативой тяжелым сортам нефти. Проблема может обостриться в конце этого года, когда во всем мире потребуется до 1 млн баррелей дизельного топлива, которые должны соответствовать новым правилам транспортировки.

Добыча нефти в Иране

У США и мистера Трампа на первом месте внутренняя политика. Республиканцам из Техаса, Оклахомы, Северной Дакоты и Аляски нравятся более высокие цены на нефть, автомобилистам в штатах на Среднем Западе – нет. В попытке компенсировать дефицит США полагаются на основных производителей нефти в Персидском заливе, Саудовскую Аравию, ОАЭ и Кувейт. Эр-Рияд может добавить 1,2 млн баррелей в день, если вернется к уровням добычи, отмеченным в конце 2018 г. ОАЭ дадут дополнительные 0,25 млн баррелей в сутки, а нейтральная зона Саудовской Аравии и Кувейта принесет около 0,5 млн баррелей в сутки.

Эти страны продолжают укреплять свои ключевые сильные стороны. Если будут реализованы планы Саудовской Аравии по газу и возобновляемой энергии, освободится больше объемов нефти, которые смогут пойти на экспорт. В следующем году Adnoc планирует увеличить производительность с 3,5 млн баррелей в сутки до 4 млн баррелей в сутки.

Они укрепляют способность обслуживать клиентов, на случай если Иран выполнит угрозу и перекроет Ормузский пролив. За пределами пролива Adnoc строит стратегическое хранилище объемом 42 млн баррелей, Aramco расширяет трубопровод вплоть до Красного моря.

Соглашения на разведку и добычу нефти зарубежные НПЗ заключают с важными странами, такими как Китай, Индия, Франция и Италия, заверяя их в стабильности и продолжительности поставок. Но Эр-Рияд и Абу-Даби намерены руководствоваться своими интересами. Несмотря на поддержку кампании против Ирана, им нужны ощутимые доказательства нехватки, прежде чем они захотят восполнить пробел, даже с риском скачка цен.

Иран укрепил свою нефтяную промышленность, прежде чем США вышли из ядерной сделки. Однако он не воспользовался возможностью и не заключил контракты с важными партнерами на разработку или экспорт газа. Его бюджет гораздо меньше зависит от нефти, чем бюджет других нефтяных государств. Однако большая часть его экспорта приходится на нефть и нефтехимические продукты, которые США пытаются ограничить.

Замаскированные продажи нефти удерживают экономику на плаву, но США в значительной степени выиграли первую битву с использованием санкций. Выход из ОПЕК или использование проблем в Ираке помогут сместить акцент.

Тегерану придется положиться на Пекин, надежного покупателя. Хотя он обеспокоен тем, что его могут принести в жертву торговому соглашению с Вашингтоном. Китаю стоит взвесить все "за" и "против" эфемерной сделки с администрацией Трампа и надежных поставок дисконтированной нефти.

Остаются еще 3 игрока. Однако они не играют решающую роль на рынке нефти. Для будущего ядерной сделки Европа важна с дипломатической точки зрения. Но ее НПЗ и финансовые институты слишком тесно связаны с США, чтобы игнорировать или обходить американские санкции. Индия стоит перед лицом реальных проблем, продолжая покупать иранскую нефть. Она не воспользовалась своей ролью потенциального азиатского противовеса Китаю.

У России немало карт, которые можно разыграть за пределами нефтяного сектора. Но внутри него Москва должна взвесить ситуацию с санкциями США против нее, конкуренцией на рынке нефти, сотрудничеством с ОПЕК и своим важным союзником в Тегеране. 

Администрация Трампа предпочитает вести войну на истощение. Однако ее нетерпение и ограниченное пребывание на посту могут привести к концу этой войны. Для Исламской Республики возможность выжить уже будет своего рода победой. Если она нанесет ответный удар, она окажется по другую сторону. Можно вести борьбу на месторождениях, но не победить там.