|
Дискуссии о многоженстве в исламском мире
|
Начиная с XIX в. в исламском мире развернулись дискуссии о многоженстве, пишут Каусар Камиль и Салим Огют для İslam Ansiklopedisi.
Полигамные браки, которые тесно связаны с разными внешними факторами, такими как образ жизни общества, традиции, культура, соотношение мужского и женского населения, экономические потребности и возможности, социальный статус и региональные условия, были широко распространены в истории практически всех народов – от жителей древнего Вавилона и Египта до афинян, индийцев, иранцев, турок, славян, немцев и англосаксов. В священных текстах и иудаизма, и христианства нет запрета на многоженство. Как сообщает Ветхий Завет, многие пророки, такие как Авраам, Давид, Соломон, Иаков имели более одной жены.
Так как согласно Корану жениться на нескольких женщинах, но числом не более 4-х разрешается, этот вопрос не вызывал особых разногласий среди мусульман. Но начиная с XIX в. по нему развернулись бурные дискуссии.
Источник: pinterest.com
В 1899 году египетское правительство попросило Мухаммада Абдо высказать свое мнение о статусе и совершенствовании шариатских судов, и он внес несколько предложений, подняв вопрос об ограничении права мужчин на полигамный брак. Как и некоторые другие ученые, Абдо считал, что аяты: «Если же вы опасаетесь, что не сможете заботиться о них [женах] одинаково, то женитесь на одной… Это ближе [к религиозному закону], если не хотите уклониться от него» (ан-Ниса 4/3) и «Вы никогда не сумеете относиться одинаково справедливо к женам, если бы даже очень хотели этого» (ан-Ниса 4/129) сильно сужают границы полигамии в исламе, сделав ее допустимой только для тех, кому это реально необходимо. Но и в таком случае человек должен быть уверен, что сможет относиться ко всем женам справедливо. Если учитывать, что в основе исламского права лежит принцип предотвращения вреда, то можно прийти к выводу о необходимости запрещения многоженства в случае, если муж не относится к своим супругам одинаково. Абдо представил эти мысли Министерству юстиции Египта в отчете и предложил пересмотреть подход к многоженству.
Подобные дискуссии велись в XIX-XX вв. и в других странах. В XIX в. в Османской империи стал подниматься вопрос о необходимости ограничения полигамии какими-то условиями. Некоторые богословы заявили, что женитьба на более чем одной женщине всего лишь дозволяется, а не является предписанием, поэтому вполне допустимо с точки зрения шариата ввести условия для такого брака, такие как согласие первой жены, разрешение судьи и т.п.
Мухаммад аль-Мадани, один из современных исламских ученых, выдвинул новый взгляд на этот вопрос в статье, опубликованной им в 1958 году. Основываясь на толковании приведенных выше аятов, он заявил, что такой брак является разрешенным (мубах) только в том случае, если муж относится одинаково ко всем женам, а также существует серьезная причина, побудившая его жениться более чем одной женщине.
Мухаммад Абдо / Источник: presidency.eg
На втором конгрессе Академии исламских исследований при аль-Азхаре в 1965 г. обсуждался этот вопрос. Делегация из 26 человек, среди которых были такие авторитеты, как Абдулхалим Махмуд, Мухаммад Ахмад Фарадж ас-Санхури, Мухаммад Абу Захра, Мухаммад Фадиль ибн Ашур, Мухаммад Али ас-Сайис и Али аль-Хафиф, вынесла единодушное заключение о том, что практика многоженства разрешается в соответствии с ясными текстами Корана и в рамках того, что говорится в них об этом.
Все эти дебаты оказали влияние на законодательство исламских стран. Закон о семье 1917 года, изданный в Османской империи, допускал возможность для женщины оговорить, чтобы мужчина не брал еще жен, пока женат на ней. А в 1924 г. было внесено предложение обязательного разрешения судьи.
В Египте в рамках программы социальных реформ правительство под влиянием упомянутых выше взглядов Мухаммада Абдо с 1926 года много раз предпринимало попытки сделать разрешение судьи обязательным условием женитьбы на более чем одной женщине, а также установить требование, чтобы мужчина обладал высоким уровнем благосостояния. Но подготовленные законопроекты не смогли стать законом, в частности, из-за бурной реакции религиозных кругов.
В современном мире в исламских странах существуют различные правовые нормы и практики в отношении полигамии. В авангарде стран, где норма о многоженстве применяется наиболее свободно, находится Саудовская Аравия. В Иордании и Египте она применяется в более широких рамках по сравнению с другими странами. В большинстве исламских государств, в том числе в Сирии, Ираке, Марокко, Йемене и Индонезии, многоженство возможно при соблюдении ряда условий – получения разрешения судьи, согласия первой супруги, обеспеченности и наличия средств для содержания всех жен, наличия болезни, бесплодия и т.п. у первой супруги. Хотя в Пакистане многоженство не запрещено, наличие множества условий сильно затрудняет его осуществление. В Тунисе и Турции полигамия запрещена законом.
Источник: twitter.com
Вестернизация и духовная апатия мусульман
Доктор Омер Спахич, босниец, в настоящее время проживающий в Малайзии, является доцентом факультета исламских знаний и гуманитарных наук Международного исламского университета Малайзии (МИУМ). Он учился в Боснии, Египте и Малайзии. В 2000 году он получил докторскую степень в Малайском университете по исламской истории и цивилизации. Его научные интересы охватывают исламскую историю, культуру и цивилизацию, а также историю и теорию исламской архитектурной среды. В 2003 году его книга “Изучение исламской архитектурной среды” удостоилась награды МИУМ за лучшую публикацию, а в 2015 году его книга “Архитектура и общество” удостоилась Малайзийской национальной книжной премии. В своей статье он задается вопросом о причинах поразившей исламский мир духовной апатии и вестернизации, угрожающих не только мусульманскому культурному наследию, но и самому существованию исламской уммы.
О чем хотел сказать реформатор Абдо?
Когда Мухаммад Абдо (1849-1905), один из самых влиятельных мусульманских ученых конца 19 – начала 20 века, лихо заявил, что он нашел Ислам без мусульман за рубежом (на Западе) и нашел мусульман без Ислама у себя дома (в мусульманском мире), он хотел сообщить о том, что мусульмане все больше и больше отдаляются не только от изначального богооткровенного послания Ислама, но и лишаются силы и божественного руководства, отдаляясь от здравого смысла и чистой человеческой природы или инстинктов.
Таким образом, мусульмане стали очень слабыми и уязвимыми. В то время как западники все чаще отказываются от своих традиционных религиозных убеждений и ценностей в пользу повсеместного секуляризма, агностицизма, нерелигиозного модернизма и либерализма, мусульмане борются с задачей восстановления коллективной идентичности, ориентации и цели. Пытаясь устоять на ногах в гуще зарождающихся современных тенденций и явлений, которые были вызваны активной вестернизацией, империализмом и глобализацией, мусульмане были поглощены идеей простого культурного и цивилизационного выживания.
Хотя заядлые сторонники светского гуманизма и научного материализма на Западе смогли легко затмить мусульман во многих аспектах цивилизационного строительства, это объясняется их верностью месту и роли рационального рассуждения и присущей им человеческой натуры, тогда как мусульманам это дается все труднее.
Действительно, мусульмане обладают небесным откровением и руководством, но актуализация и применение последних в сложных жизненных перипетиях, функция здравого смысла и человеческой природы, или инстинкта, всегда имеет первостепенное значение. Ни откровения, ни человеческого разума и только человеческой природы не достаточно для реализации всеобъемлющей цивилизационной программы. Тонкая интеграция между ними – это единственное решение и путь вперед. Таким образом, в то время как западники ставили под угрозу свою духовность и мораль, мусульмане все чаще подвергали риску все сразу. Оставив как откровение, так и разум, они рисковали потерять и этот мир, и будущую жизнь.
Проблема расхождений между Исламом и мусульманами, о которой говорил Мухаммад Абдо более ста лет назад, долгое время остается в силе. Из-за ряда внутренних, а также внешних факторов, она в последнее время продолжала усиливаться, и ее негативные последствия лишь увеличиваются с доселе неслыханной скоростью, так что сегодняшние мусульмане как умма (исламское сообщество) отстоят так далеко от Ислама как цивилизационной силы, как они не отстояли никогда раньше. Даже величайшие оптимисты вряд ли могут увидеть свет в конце тоннеля.
К сожалению, мусульманская молодежь постоянно становится самой большой жертвой всей этой трагедии, так как часто оказывается мучительно разорванной между мрачной реальностью и причудливыми мечтами, неоднозначной риторикой и конкретными действиями, а также между слепой имитацией и формализмом и стремлением к подлинному смысла и сущности жизни. Это условие, в конечном итоге, неизбежно будет сказываться на интеллектуальном, духовном и нравственном развитии мусульманской молодежи, лишая умму крайне необходимых для нее усилий и вклада в облегчение этого положения и дальнейшее развитие.
Именно эта ситуация навела египетского ученого на мысль о том, что в то время как многие мусульмане называют себя мусульманами, на самом деле, они являются махровыми материалистами и скептиками. В то время как их уста свидетельствуют о монотеистическом вероучении Ислама, их сердца и умы охвачены чем-то иным и получают от этого огромное удовольствие.
Точно так же некоторые из тех, кто вернулся в Ислам, сказали: “Слава Богу, мы узнали об Исламе, прежде чем узнали о мусульманах”.
Каковы основные причины этой духовной апатии?
Вестернизация, как процесс, в рамках которого общества принимают западную культуру, включая образ жизни, религию, философию, развлечения, способ правления и ценности, часто упоминается как одна из основных причин быстрого снижения религиозности мусульман. Часто считается, что быть западным – это противоположность того, чтобы быть хорошим мусульманином.
Западные люди добились столь значительного прогресса в различных областях культуры и цивилизации, что многие мусульмане не могли устоять перед перспективой идти по их стопам, чтобы достичь тех же результатов. Это касается как тех областей, которые не противоречили посланию Ислама, так и тех, которые явно противоречили ему. Западные модели развития настойчиво продвигались как самые прогрессивные и как то, что человек всегда возводил в идеал и мечтал о нем. Они всегда вызывали благоговейное отношение.
Но если мусульмане вестернизировались, то они должны быть такими же материально развитыми и процветающими, как и сами западные люди. Ожидается, что они должны быть таковыми или примерно таковыми. Однако этого ни в коей мере не происходит.
Спрашивается, если мусульмане вестернизировались то, почему их учебные заведения не столь современны и динамичны, как на Западе, почему их экономика не так эффективна, почему их правительства не как функциональны, справедливые и честные, почему их города не являются столь эффективными и чистыми, почему их судебные органы не так независимы, их правовые системы не так справедливы, почему их гражданские и человеческие права не соблюдаются, почему они не такие свободные и демократичные, почему они так не заботятся о своей окружающей среде и т. д.?
Все это показывает, что мусульмане не вестернизируются в том смысле, к которому они так старательно стремятся или пытаются извлечь выгоду из Запада в том, что по своей природе хорошо, выгодно и сочетается с Исламским посланием и ценностями, а также с мусульманскими культурами, традициями и историей. Такое предположение применимо, в целом, к некоторым аспектам таких жизненно важных областей, как промышленность, наука, технологии, политика, экономика, форма правления, средства массовой информации и, в некоторой степени, язык. Это соответствует словам Пророка: “Мудрость – это утраченное имущество верующего, и он может претендовать на него, где бы она ни была”.
Скорее, мусульмане вестернизируются в том смысле, что они сознательно предпочли быть главными потребителем западного образа жизни и свалкой для западной культуры. Они предпочли быть на приемном конце системы западного культурного империализма.
Иногда многие мусульмане кажутся более западными, чем сами западные люди. Они испытывают комплекс неполноценности, полагая, что все связанное с Западом выше, а все связанное с ними самими посредственно. Особенно в культурных, интеллектуальных, развлекательных и профессиональных вопросах их киблами стали эпицентры западной культуры.
Нельзя отрицать, что в культурном отношении Запад находится в отступлении. Здание его культуры неуклонно рушится, но мусульмане с их некомпетентными правительствами, похоже, являются последними, кто это понимает. Некоторые мусульманские страны готовы стать последними бастионами западной культуры.
В результате мусульмане отказались от своих славных исламских учений и ценностей в пользу западных ценностей, укоренившихся в атеизме, материализме, гедонизме, эгоизме, дискриминации и жадности, в которых Бог был либо отвергнут, либо очеловечен, а человек с его животными желаниями, в свою очередь, был обожествлен. Более того, в конечном счете, мусульмане закончили тем, что стали боготворить историю западных наций, национальные учреждения, героев и традиции, пренебрегая и совершенно позабыв свои собственные. Они также адаптировали свои системы образования таким образом, чтобы служить в первую очередь интересам Запада, а не своим собственным. Таким образом, статус-кво настроен на то, чтобы продлеваться бесконечно, обеспечивая бесперебойные линии поставок марионеточных политиков, лидеров бизнеса, аристократов, педагогов и других профессионалов.
Даже при этом, можно только гадать, например, что заставило правительство Саудовской Аравии радоваться тому, что некоторым отелям, ресторанам, кофейням, магазинам одежды и модным бутикам, чьи бренды отражают дух и символы западной культуры, позволено работать в непосредственной близости от Аль-Масджид Аль-Харам. Поскольку они предназначены для размещения, питания и удовлетворения других базовых потребностей миллионов паломников, эти отели, рестораны, кафе, магазины одежды и модные магазины косвенно составляют сегмент огромного и постоянно расширяющегося комплекса Аль-Масджид Аль-Харам. Вот почему ими нужно управлять серьезнее и ответственнее.
Некоторые из причудливых и первоклассных отелей, в которых также размещаются экстравагантные торговые центры, кажутся проницательным наблюдателям храмами материализма, консьюмеризма и модернизма как всеобъемлющих мировоззрений и идеологий, которые диаметрально противоположны таухидному мировоззрению и идеологии Ислама.
Омер Спахич / IslamiCity
