О злободневном для всех нас сегодня вопросе «модели поведения» людей в условиях социальной изоляции размышляет Айдар Амребаев.

Пандемия коронавируса внесла существенные изменения в повседневный ход жизни обычных людей. Изменились или меняются на наших глазах поведенческие модели людей, их ценностные ориентиры, привычки и образ жизни. В свою очередь, большие изменения в социальное самочувствие вносят меры государственных органов.

Считается, что государство исходит из позиции рационального выбора, то есть пытается разумно просчитать соотношение рисков заражения населения и экономических издержек от социального дистанцирования. Вопрос совершенно не праздный. Если бы наше государство имело достаточный накопленный ресурс для полного карантина населения в условиях наступления форс-мажорных обстоятельств, подобных COVID-19, то проблема решалась бы достаточно легко одним административным решением.

Однако мы находимся в режиме реального дефицита ресурсов и времени для преодоления существующих «ножниц»: терпеть убытки от остановки предприятий или рисковать жизнями людей. Такова непростая дилемма, которую по-разному решают разные страны, пока ученые-вирусологи и эпидемиологи не нашли должный алгоритм общественного развития в условиях такого стресса. Справедливости ради надо сказать, что эта проблема, в принципе, не решается усилиями одних врачей и ученых-медиков, как, впрочем, и экспертов-экономистов, настаивающих на технократическом решении вопроса в пользу естественного, дарвинистского решения проблемы, где выживает сильнейший и материальное жизнеобеспечение общества является приоритетом устойчивости страны.

К этому хотелось бы добавить еще один важный фактор морально-психологического, культурно-антропологического характера. Речь идет о существующих социокультурных традициях, привычках и предпочтениях социального поведения людей. Несмотря на известную пирамиду ценностей Маслоу, в основании которой лежит стремление людей к безопасности, продолжению биологической жизни, люди зачастую ради ценностей высшего порядка, к которым относится самоактуализация в процессе социализации, готовы пренебречь соображениями безопасности.

Едва ли не главной целеполагающей жизни человека является вопрос социального смысла его существования, его самореализация в глазах окружающих, чувство сопереживания, любви, дружбы, иных спонтанных социальных связей, позволяющих людям укрепиться в собственной значимости и востребованности.

В сравнении с этой мотивацией зачастую иные смыслы теряют свою актуальность. Известны случаи, когда ради любимого человека и близких люди могут пренебречь своей жизнью, и это в общем-то в культурной традиции многих народов часто воспеваемый сюжет. Тогда как же с рациональным выбором? На деле реальное человеческое поведение вступает в экзистенциальное противоречие с разумным алгоритмом действия «сиди дома, не гуляй» во имя собственного самосохранения и здоровья окружающих.

Интересно, что наша казахская национальная традиция предполагает высокий уровень и частоту социальной коммуникации. «Адамның күні адаммен» (жизнь человека с человеком) – гласит казахская поговорка, выстраивая алгоритм желательного поведения человека. Фактически социальная жизнь обычного казаха, его общественные обязательства в рамках жизни общины строились во взаимодействии с окружающими по целому ряду табуированных (обязательных к исполнению/запрещению) традиций.

К их числу относились участие в праздновании по поводу рождения ребенка «бесік той», праздновании 40 дней со дня рождения ребенка, «тұсау кесу», «тіл ашар», не говоря уже о таких крупных событиях в жизни общины, как проводы невесты, свадьбы, похороны, «асы» и пр. Практически все эти события в жизни семьи требуют участия родных и близких.

Если же соблюдать многочисленные религиозные и светские традиции общегражданского характера, то жизнь наша практически полностью сконструирована из многочисленных событий, требующих большого скопления людей, их непосредственного участия. В этом плане в традиционных культурных кодах социальная изоляция претит образу жизни кочевого человека. Изолировать человека от общества означает обречь его на смерть.

Так, в традиции кочевая община часто наказывала провинившихся, откочевывая от него и оставляя его без шансов на выживание вне социума, который гарантировал ему не только физическое выживание, но и необходимый минимальный духовный комфорт общественной моральной поддержки и информации, пищи для размышлений, чувств и скоординированных с соплеменниками действий.

Остаться без социальной коммуникации в этой ситуации значит утратить смысл своего существования. Моя мама часто говорит об этом: «Если не ходить в гости, не принимать у себя кого-то, не участвовать в жизни родных и близких, тогда зачем жить?» Этот алгоритм заложен в человеке традиционной культуры, но и не только…

Современная социальная коммуникация тоже «тоскует» по реальному общению, наличию тактильного взаимодействия. Эксперты сегодня после введения дистанционных форм работы, обучения в условиях пандемии пришли к выводу, что «вымывается содержание», ради чего все это делается… Ведь смысл воспитания и образования заключается по большей части в успешной социализации личности, ее способности познавать мир и окружающих, реализовать собственные амбиции, осуществлять свои жизненные цели и смыслы во взаимодействии с себе подобными! В этом плане я, конечно, не призываю к полной физической и ментальной автономности людей, их изоляции от необходимых способов социальной коммуникации.

«Жить в обществе и быть свободным от него нельзя», но речь идет о мере, о сдержанности, скромности в своих социальных проявлениях, конечно, с учетом нашего национального характера и темперамента нации. Поэтому, думается, нужна принятая всем обществом современная культура социального поведения, некие общепринятые нормы, этикет, прежде всего сохраняющий жизни и здоровье людей, который может быть основан на национальных традициях, но в «щадящем», ограниченном режиме, оставляющем человеку право выбора участия/неучастия без ущерба личной и семейной репутации, ее места в большом сообществе.

С моей точки зрения, необходимо придерживаться принципа разумной достаточности и прагматизма, где упор делается не на форме общения, а на смысловой, содержательной, эмоциональной стороне вопроса, искреннего соучастия в общественных делах.

В разных странах сегодня происходит переосмысление многих представлений о том, что значит современное общество, какова роль государства, каковы возможности и границы личностного проявления. Даже у наших ближайших соседей, в братских странах Центральной Азии, например, введены законодательные ограничения в проведении общественных мероприятий, семейных праздников, свадеб и т. д. Но это было принято по несколько другим соображениям, исходя из принципа бережливости и социальной скромности. Но сегодня пандемия коронавируса заставляет и нас по-новому взглянуть на социальную роль человека.

Полагаю, что в нашей стране было бы целесообразно рассмотреть возможность проведения своеобразных общественных слушаний в центре и на местах относительно «переформатирования» нашего общественного поведения, принятия своеобразного общенационального этического кодекса, в который могли бы войти положения, в том числе связанные с поведением людей в тех же условиях карантина или других форс-мажорных обстоятельств.