Храм всех религий вошел в топ-8 самых неординарных арт-объектов РФ. Он набрал 1,6% голосов по итогам второго раунда всероссийского конкурса, проведенного сервисом поездок и путешествий «Туту.ру». Лучшим здесь на данный момент стал парк каменного периода в соседней Башкирии (43,6% голосов). Второе место заняла Голова Святогора в Челябинской области (20,8%). Тройку замкнуло Деревянное царство в Пермском крае. Всего в конкурсе принимают участие 85 претендентов на победу, по одному от каждого региона России. Их разделили на десять раундов по восемь и девять участников в каждом. Топ-10 финалистов станет известен к концу этого года. Победителя выберут 24 января 2022-го, сообщает «Коммерсантъ». Концепцию общего места для молитвы, независимо от конфессиональной принадлежности, на днях также презентовали активисты проекта придорожной мусалли.

По словам блогера Расула Тавдирякова, внутри специального помещения не будет какой-либо атрибутики, “чтобы любой человек, независимо от вероисповедания, мог сделать здесь остановку, отдохнуть и телом, и душой, обратиться к Всевышнему в мусалле, помедитировать, если хотите!” Аналогичные места для поклонения оборудованы в ряде европейских городов, а также в крупных международных аэропортах.

Турецкий муэдзин привлекает к себе всеобщее внимание благодаря

Художник Наджи Баришан нарисовал 50 исламских памятников на кусках кожи и планирует открыть галереи в США и Австралии. Живя в Анкаре, он увлекся каллиграфией и миниатюрой еще в старшей школе. Этот интерес привел его к изучению изящных искусств в Стамбульском университете Мармара. После окончания учебы он стал муэдзином в мечети Мамакского района Анкары.

В разговоре с  журналистами, Баришан сказал, что превратил одну из комнат в своем доме в мастерскую по рисованию на коже. Проведя около семи лет в Австралии, он познакомился с разными культурами, что привело к прогрессу в его искусстве. Работы, которые он увидел в Австралии, вдохновили его начать рисовать на кожаных изделиях.

Объясняя причину выбора кожи по сравнению с другими материалами, художник сказал, что кожа является древним и традиционным материалом. Иракская мечеть Мальвия, Великая мечеть Герата в Афганистане и пакистанская мечеть Вазир-Хана - среди его рисунков.

Чор-Минор – бухарский «Тадж-Махал»

Бухара, которая была основана 2500 лет назад, была одним из центров Шелкового пути – важнейшей торговой магистрали древности, пишет Исмаил Чагылджи.

Поэтому город всегда сохранял свое значение, оставаясь жемчужиной всех народов и династий, которые правили этим регионом – монголов, тюрков, персов. «Золотой век» Бухара пережила во время правления тюркских династий. После принятия местными народами ислама город стал важным научным и культурным центром исламского мира, и его украсили шедевры архитектуры, вызывающие восторг до сих пор.

Источник: gzt.com

Поэтому, возможно, первое, что вспоминают почти все, кто говорит о Бухаре – это уникальная архитектура города. В первую очередь, можно назвать такие шедевры, как медресе Мир-Араб, минарет Калян, ханский дворец, а также многочисленные гробницы, медресе, мечети и крепостные стены. Из всех памятников Бухары, к сожалению, далеко не все дошли до наших дней, не пережив исторических катаклизмов, которые то и дело обрушивались на регион.

Источник: gzt.com

Одним из подобных памятников можно назвать медресе в центре города, построенное в XIX в. на средства туркменского купца по имени Халиф Ниязкули. Когда-то это был крупный комплекс, включавший медресе, мечеть, большую библиотеку, худжры (комнаты для проживания учеников) и являвшийся одним из суфийских центров Бухары. При нем располагался огромный сад, остатки которого сохранились по сей день. Комплекс функционировал вплоть до установления советской власти. В 1950-х годах часть медресе и его мечеть были разобраны на кирпичи и строительные материалы, но сохранился богато украшенный вход, который именуют Чор-Минор – «Четыре минарета». Такое название сооружение получило в честь четырех массивных башен, расположенных по его углам. Подобная архитектура очень необычна для региона и напоминает памятники Великих Моголов. Поэтому Чор-Минор иногда называют Тадж-Махалом Бухары.

Источник: gzt.com

Хотя по внешнему виду башни действительно напоминают минареты, они никогда не использовались в таком качестве: в одной из них располагается лестница на второй этаж, а  остальные три применялись в качестве складских помещений. Купола башен облицованы голубыми изразцами, которые также образуют узор на их стенах. Внутри купольного помещения указана дата постройки Чор-Минора – 1807 г.

Источник: gzt.com

Чор-Минор, переживший несколько реставраций, остается одним из самых любопытных архитектурных памятников Бухары. В 1995 г. из-за подьема подземных вод одна из башен рухнула. Она была восстановлена благодаря помощи Фонда Всемирного наследия ЮНЕСКО. Но от медресе, построенного Халифом Ниязкули, до наших дней ничего не осталось. Сохранились только фрагменты сооружения, расположенные справа и слева от Чор-Минора и остатки фундаментов.

Источник: gzt.com

Чор-Минор находится в границах Старого города Бухары, включенного ЮНЕСКО в Список всемирного культурного наследия и находящегося под охраной. Он открыт для посещения. Поэтому, если вам посчастливится попасть в этот город, обязательно посетите это уникальный памятник.

Камбоджийский рис стал произведением искусства в руках мусульманки

Одетая в розовый хиджаб Энг Аиша работает над недавно заказанной ей картиной в своем бамбуковом доме в деревушке Самбуор на окраине Симрипа. Вместо кисти, она держит в правой руке щипцы, которые использует, чтобы собирать зерна риса, окрашенные в различные цвета. Она размещает их на деревянных планках, смазанных приготовленным на дому клеем, параллельно удерживая левой рукой свою дочь Сареам – самую младшую из всех ее троих детей.

Даже маленькая ошибка может испортить работу, которую придется начинать заново.

Источник фото: phnompenhpost.com

Картины Аиши изображают самые разные предметы, в том числе людей и мир природы – а также исламскую символику и буквы арабского алфавита. На одной картине из риса под названием «Покахонтас» изображена индейская девушка с черным голубем. Планка картины треснута, символизируя неблагодарность европейских поселенцев в ответ на милосердие аборигенов.

Однако главное послание Аиши состоит в том, что она хочет передать в своих картинах ценность и важность одного из главных богатств страны – риса.

”Рис Камбоджи действительно хорош и является основной статьей экспорта страны, хотя его рынок по-прежнему невелик по сравнению с рынком соседних стран”, – говорит она. “Если придать нашему рису художественный смысл, я полагаю, это повысит его ценность”.

31-летняя художница говорит, что она обнаружила в рисе большой эстетический потенциал около девяти лет назад, когда помогала своей маме готовить паровую закуску «нум-трип», которая готовится из слипшегося риса и, как правило, подается с кокосовым кремом и семенами кунжута.

”Когда моя мать положила кокосовым кремом и семена кунжута в черно-белый рис, я нашла их очень красивыми и захотела превратить рис в художественное произведение”, – сказала она.

Хотя она никогда не училась в художественной школе, Аиша когда-то была ученицей и помощницей художника по стеклу в Таиланде. Она говорит, что хотела “выйти за установленные рамки”, используя рис вместо акварели или акриловых красок. Однако ее идея так и не стала реальностью до тех пор, пока она не развелась около трех лет назад со своим турецким мужем.

”На меня была возложена опека над тремя детьми без каких-либо алиментов, в то время как у меня уже есть старая мать и почти нет денег”, – говорит Аиша. “У меня были некоторые картины из риса, которые я сделала ради удовольствия. Я поняал, что должна сделать что-то с ними ради моих детей, хотя это был большой риск”.

Аиша без особого желания арендовала небольшой ларек на Ночном рынке в Симрипе, и ее дело оказалось успешным, так как она обслуживала в основном западных клиентов.

В августе этого года Сери Фатмавати Хамбали-Йео, сингапурский агент по недвижимости и арт-куратор, приехала в Камбоджу и случайно наткнулась на картины Аиши. Она была настолько заворожена ими, что открыла художественную галерею ангкорского риса в Сингапуре, чтобы показывать и продавать работы Аиши.

“Картины Аиши красивые и совершенно необычны, особенно, как она сначала красит зерна риса, а потом располагает их по одно за другим на доске”, говорит Сери. “Это настоящее, уникальное искусство, которое значит гораздо больше, чем простой сувенир”.

«Тяжесть ее работы и тщательность процесса – только повышают ее ценность», – сказала она. ”Аиша делает их каждый день, принимая все тяготы ради своих детей”, – сказала она.

Как и многие художники в Камбодже, Аиша не смогла избавить свою семью от повседневных трудностей деревенской жизни. Очень часто люди приходят к ней в ее лачугу, чтобы выразить восхищение ее картинами, но не покупают их, говоря, что они слишком дороги. Цены варьируются от нескольких долларов за простые работы до нескольких сотен долларов за более сложные произведения.

“Я не могу злиться на них, ведь мы живем в развивающейся стране, а цены на мои картины довольно высоки, поскольку их очень трудно сделать”, – говорит Аиша. “Однако мне очень нравится видеть, как мои соотечественники поддерживают мою работу, как и иностранцы”.

В настоящее время Аиша обучает рисованию рисом14 школьниц, большинство которых из бедных семей. Они также помогают ей в ее мастерской и получают за это плату. В будущем она надеется создать центр для обучения женщин работе с рисом, а также другим профессиям, уделяя особое внимание одиноким женщинам и мусульманкам, которые, по ее словам, при поиске работы часто сталкиваются с дискриминацией из-за своей веры.

”Я хочу видеть в рисе не только основной продукт питания, но и символ нашей страны”, – говорит Аиша. “Я никогда не добьюсь этого, если буду держать это мастерство внутри себя”.

Phnompenh Post

Источник фото: facebook.com

Мусульманская семья из Таиланда сохраняет древние традиции шелкоткачества

Семья Нифона, владеющая магазином шелковых изделий в Бангкоке, жалуется на отсутствие учеников, поскольку современные молодые мусульмане не интересуются торговлей, отраслью, в которой мусульманское сообщество доминировало на протяжении многих поколений, пишет Gulf Today.

По их словам, они являются последними мусульманскими ткачами Баан Круа, многоэтажного района с ветхими деревянными домами и мечетью в центре Бангкока, почти поглощенного расположенными по соседству небоскребами.

“Это мусульманское наследие… Шелк из Баан Круа очень известен”, – говорит 71-летний Нифон Манута.

Подтверждением этого служит отпечатанное на машинке письмо от Роберта Кеннеди на стене его шопхауса – его родителям Нифона тогдашний генеральный прокурор США оставил после своего визита в 1962 году.

Ремесло шелкоткачества передавали из поколения в поколение мусульманские чамские женщины, которые эмигрировали из Камбоджи несколько веков назад и усовершенствовали искусство шелкоткачества.

Шелкоткачество процветало после Второй мировой войны благодаря американскому “Шелковому королю” Джиму Томпсону, заслуга которого состоит в том, что он вывел тайский шелк на мировой уровень.

Тайская мусульманка рассматривает хиджабы в киоске возле мечети Харун в Бангкоке / Источник: gulftoday.ae

Сегодня дом Томпсона является одним из самых посещаемых туристических мест Бангкока, но именно на другой стороне канала в Баан Круа он нашел поставщиков среди мусульманских ткачей, что, в конечном счете, принесло ему известность.

“Он приходил сюда каждое утро”, – говорит Нифон, показывая фотографию Томпсона, стоящего рядом с матерью за ткацким станком.

На пике своей деятельности семья Нифона нанимала 50 человек, производя тысячи метров шелка в месяц.

Но загадочное исчезновение Томпсона в 1976 году в Малайзии привело к тому, что производство постепенно переместилось из Бангкока на север страны.

Нифон сумел сохранить бизнес, перейдя на индивидуальные заказы. Его дочь помогла запустить сайт с рекламой ярких шарфов, сумок и элегантных салфеток.

Но есть большая проблема – в производстве Нифона осталась горстка старых ткачей, и с их постепенным уходом исчезает опыт шелкоткачества, потому что молодые не идут в эту отрасль.

“Жаль, что молодое поколение не имеет интереса к работе с шелком”, – говорит сестра Нифона Натча Сванафум, поправляя хиджаб перед выходом на улицу.

На фото – Рампай Срипетч, 65-летняя тайская мусульманка, которая занимается шелкоткачеством. Эта отрасль стремительно стареет, молодые мусульмане предпочитают другие профессии. / Источник: gulfnews.com

Торговцы и придворные

Хотя Таиланд в подавляющем большинстве буддистский, около семи миллионов мусульман составляют крупнейшее религиозное меньшинство страны.

Мусульмане из Ирана, Индонезии и других частей Азии давно живут в Бангкоке и в центральном Таиланде. Многие из них – торговцы и бизнесмены.

По словам культурного антрополога Раймонда Скупина, наибольшее число тайских мусульман являются потомками этнических малайцев из южных тайских провинций, граничащих с Малайзией, которые были привезены в Бангкок в качестве рабской силы.

Многие из них работали на строительстве каналов, пересекающих Бангкок, которые соединяются со столичной рекой Чао Прайя. Благодаря им город известен как “Венеция Востока”.

Мусульмане также служили при королевском дворе, и жители Баан Круа поселились на земле, отведенной королем Рамой I, который основал нынешнюю династию Чакри в 1782 году.

В современную эпоху королевская семья культивирует глубокие связи с различными мусульманскими общинами Таиланда.

Коконы шелкопряда и катушка в доме Томпсона / Источник: en.wikipedia.org

Но в Бангкоке быстрая урбанизация сильно подтачивает традиции.

“Чувство общности изменилось”, – утверждает Абдул Ахад, имам мечети Харун, одной из старейших в городе.

По его словам, сегодня очень легко купить алкоголь, люди отходят становятся менее религиозными, и повсюду появляются торговые центры.

“Сегодня дети садятся на свои мотоциклы, а затем отправляются в запретные места”, – говорит он.

Этот разрыв поколений также остро ощущается в Баан Круа.

В магазине Нифона нет ткачей моложе 60 лет.

“Наши сотрудники становятся все старше и старше”, – с грустью говорит дочь Нифона Паттрамас. По ее словам, люди предпочитают устроиться на более легкую работу, где не нужно работать руками изо дня в день.

Таиланд по-прежнему экспортирует шелк на сумму около 15 миллионов долларов, но Вьетнам и Китай теперь стали очень серьезными конкурентами в шелкоткачестве.

“Я не знаю останется ли в этой отрасли кто-нибудь в следующие пять-десять лет”, – заключает она.

Ткач наматывает шелк на катушку / Источник: en.wikipedia.org

Чадоршаб — традиционная иранская ткань

Чадоршаб — Изготавливаемая вручную традиционная иранская ткань, которая используется для обогрева. Этой индустрии в городе Казвин уже 400 лет.