Двадцать лет назад, по словам Р. Махаффи, исследователя-криминолога из отдела киберпреступлений (преступлений с использованием информационных технологий) Министерства юстиции штата Миссисипи, интернет был «Диким Западом», где не действовали никакие законы и каждый мог делать, что пожелает. Первые варианты реализации общения в сети через сети ФИДО и чаты были похожи скорее на общины, и в них работала человеческая модерация. Их участники не только общались онлайн, но и собирались вживую, и в этот процесс было включено не так много людей. Потом пользователей интернета резко стало гораздо больше. Одновременно вырос и уровень агрессии в интернете. Сейчас сотрудники многих социальных сетей обеспокоены тем, что их площадки недостаточно безопасны и отпугивают пользователей, и разрабатывают механизмы борьбы с кибербуллингом.

Кибербуллинг (электронная травля, жестокость онлайн) — это вид травли, преднамеренные агрессивные действия систематически на протяжении длительного периода, осуществляемые группой или индивидом с использованием электронных форм взаимодействий, направленных против жертвы, которая не может себя защитить. Это может происходить через смс-сообщения, социальные сети, создание компрометирующих веб-страниц или размещение унижающего, оскорбляющего видеоконтента и так далее.

Одно из первых упоминаний кибербуллинга фигурирует у Craig W. & Pepler D.J. в 1997 году. Там описаны случаи возникновения травли на интернет-площадках — агрессивное преследование среди школьников в ситуациях, когда они предпочитали не взаимодействие вживую, а технологизированный способ травли. 

Сейчас актуальна задача различения систематической кибертравли и отдельных проявлений агрессии с использованием гаджетов и электронных технологий. Когда опыт встреч с кибербуллингом исследуется методом опроса, то бывает сложно отделить, сообщают ли респонденты о продолжительных агрессивных действиях по отношению к одним и тем же людям или речь идет о ярких, жестоких или грубых, но не связанных между собой эпизодах. Мы должны отделять просто конфликтную ситуацию между людьми от ситуации травли, которая характеризуется продолжительностью и наличием четко обозначенных агрессора и жертвы. Например, Г. В. Солдатова предлагает использовать классификацию онлайн-агрессии, где выделяются по типу и форме агрессивных проявлений в интернете хейтинг, троллинг, флэйминг, кибербуллинг и киберсталкинг, иногда также дополняют такими формами, как грифинг и секстинг.

Кибербуллинг (cyberbulling) — это целенаправленный и повторяющийся вред, наносимый кому-то с использованием интернет-технологий, компьютеров, гаджетов и других электронных девайсов.

Троллинг (cyber trolls) — это ситуации, когда именно агрессоры публикуют негативную, тревожащую информацию на веб-сайтах, страницах социальных сетей, даже на мемориальных страницах, посвященных умершим людям.

Хейтинг (hate) — это негативные комментарии и сообщения, иррациональная критика в адрес конкретного человека или явления, часто без обоснования своей позиции.

Флэйминг (flaming) — это вспышка оскорблений, публичный эмоциональный обмен репликами, часто разгорается в чатах и комментариях в социальных сетях. Так как это происходит публично, большое количество людей могут спонтанно подключаться к оскорблениям одной из сторон конфликта. Часто бывает, что одна из сторон ставит целью вовлечение большого количества случайных свидетелей в противостояние. 

Киберсталкинг (cyberstalking; to stalk — преследовать, выслеживать) — использование электронных коммуникаций для преследования жертвы через повторяющиеся угрожающие, вызывающие тревогу и раздражение сообщения с намерением напугать жертву угрозой противозаконных действий или повреждений, которые могут быть осуществлены с получателем сообщений или членами его семьи.

Грифинг (griefers) — это процесс, в котором игроки целенаправленно преследуют других игроков в многопользовательских онлайн-играх. Их цель не победить в игре, а лишить удовольствия от игры других. Их легко можно узнать: они активно используют брань, блокируют отдельные области игры и открыто мошенничают в игре, также они могут использовать более опасные методы воздействия на играющего (например, разместить специально созданную мигающую панель с движущимися объектами, провоцирующую у игроков эпилептический приступ). 

Секстинг (sexting) — это процесс рассылки или публикация фото- и видеоматериалов с обнаженными и полуобнаженными людьми. Чем старше дети, тем выше вероятность их вовлечения в секстинг. Иногда сообщения рассылают в рамках парных отношений, в других случаях преследуют при этом цели травли и нанесения вреда, например выкладывая в интернет обнаженные фото бывшей партнерши в качестве мести за болезненный разрыв отношений. Получение такого рода сообщений может вызвать сильную тревогу у ребенка. 

Чем отличается кибербуллинг от реального

Одно из важных преимуществ травли в интернете для агрессора — это чувство безнаказанности. Вживую жертва может привлечь посторонних людей или дать физический отпор, а анонимная травля на физической дистанции развязывает агрессору руки. 

Кроме того, в интернете агрессор не видит эмоций жертвы. Можно только догадываться по ответам жертвы, что она чувствует. Агрессор до конца не знает, не играют ли с ним, ведь можно притвориться жертвой и троллить в ответ. 

В отличие от обычного буллинга, кибербуллинг непрерывен. Ребенок может выйти из школы, из класса, и буллинг остановится. А сейчас общение в социальных сетях является важной частью коммуникации. Чтобы остановить кибертравлю, приходится совсем исключать себя из общения, иначе жертва оказывается круглосуточно доступна. Ребенок ложится спать, а утром опять видит в социальных сетях свою фотографию с оскорбительной подписью.

Статистика агрессии в интернете

Мы опросили почти триста московских школьников в пяти общеобразовательных организациях города об их опыте кибербуллинга. Получилось, что ситуация кибербуллинга — обычный опыт современных московских школьников: около 72% подростков сообщили о том, что были участниками онлайн-травли. По нашим данным, из тех, кто имеет опыт жертвы агрессии, сами были агрессорами и ответно оскорбляли 26% подростков. Примерно в 40% случаев дети, которые были жертвой, сами становятся агрессорами в Сети. И всего около половины, 44,3%, сообщили о своем опыте преследования либо агрессии в интернете. 

Около 30% из опрошенных московских школьников ответили, что никогда не сталкивались с травлей в интернете. Скорее всего, они не до конца понимают, о чем речь, и не идентифицируют кибербуллинг как что-то неправильное, ненормальное.

Из тех ребят, которые оскорбляли, унижали, вели себя агрессивно по отношению к другим детям, только 15% получили удовлетворение от своих действий. 26% из них сообщают о том, что почувствовали свою неправоту, а 25% испытали стыд. Такой результат показывает, что кибертравля не воспринимается как эффективная форма разрешения конфликта и не приводит к эмоциональной разрядке. Можно надеяться, что однажды это станет менее модным. 

Возраст и отношение к кибербуллингу 

56% тех, кто страдает от кибербуллинга, — подростки. И каждый третий встречается с агрессией в интернете. Наше исследование показало, что пик вовлечения в киберагрессию приходится на пятые-шестые классы. Чем старше становятся подростки, тем ниже уровень киберагрессии. В целом вовлеченность подростков в буллинг и кибербуллинг постепенно к окончанию школы снижается, но в отдельных случаях травля будет сохраняться.

От пятого класса к шестому идет нарастание частоты ситуаций кибербуллинга, на шестой-седьмой классы приходится пик, и дальше идет по нисходящей. Опыт жертвы более-менее равномерно распределен по возрасту. Жертвы чаще всего встречались с тем, что про них размещали грубые или оскорбительные комментарии либо распускали слухи и сплетни или оскорбления и угрозы. На социальные сети приходится порядка 60% всей агрессивной формы поведения в интернете.

70% респондентов считают, что кибербуллинг — это проблема и надо научиться с ней бороться. Восприятие этой проблемы снижается с возрастом: с тем, что кибербуллинг опасен и его нужно предотвращать, согласились больше 90% пятиклассников, но только 60% девятиклассников видят в нем серьезную проблему. 

Если говорить про распространенность кибербуллинга для людей разных возрастов, то, по данным проведенного исследования фондом «Дети онлайн» под руководством Г. В. Солдатовой, можно сказать, что чаще всего с кибербуллингом встречаются несовершеннолетние (до 18 лет) — 41%, среди людей от 18 до 35 лет — чуть меньше трети, а среди тех, кто старше 35 лет, — 31%. 

Важным в нашем исследовании было то, что в 41% случаев кибербуллинг возникал либо продолжался не только в виртуальной реальности, но и в непосредственном контакте между подростками. В исследованиях десятилетней давности онлайн-агрессия только в 10% случаев переходила во взаимодействие в реальности. Два раньше почти не связанных пространства сейчас все больше и больше пересекаются, и интернет больше не изолирован от остальной реальности. 

Примерно в 17% ситуаций агрессия офлайн трансформировалась в кибербуллинг. В четверти случаев, наоборот, интернет-событие имело продолжение в реальной жизни.  

Серьезность кибербуллинга  

Кибербуллинг на первый взгляд может показаться менее серьезным явлением, чем реальная агрессия. Но последствия кибербуллинга бывают очень тяжелыми, в их список могут входить не только негативные эмоции (стыд, страх, тревога), но и суицидальные попытки и завершенные суициды. 

Еще одна сложность — отсутствие обратной связи. В эпизодах «очного» буллинга агрессор видит уязвимость жертвы и может в какой-то момент остановиться, не доводить до самоубийства и других разрушительных последствий. А в интернете не видно, что происходит с другой стороны, и агрессор не знает, когда нужно вовремя прекратить. Поэтому агрессия онлайн может быть чрезмерной и более опасной. 

Hinduya S., Patchin J.W. (2018) пишут о связи между кибербуллингом и снижением самооценки, проблемами в семье, проблемами с успеваемостью, насилием в школе и другими формами девиантного и делинквентного поведения: прогулы, употребление алкоголя и наркотиков. Подвергавшиеся кибербуллингу юноши и девушки сообщают о суицидальных мыслях, известны и завершенные суициды. 

Последствия есть не только для жертвы, но и для агрессоров и свидетелей — это и виктимизация, склонность к психосоматическим проблемам, делинквентному и агрессивному поведению, социальной тревожности.

Большая часть подростков говорит, что чаще всего встречается с кибербуллингом во «ВКонтакте», частично на Youtube, в чатах, и только 12% — в многопользовательских онлайн-играх. По информации Google на 2013 год, подростки уделяли социальным сетям более пяти часов в день, и эта цифра растет. Ребенок воспринимает интернет как безопасную среду. Когда оказывается, что она может быть агрессивной, срабатывает эффект неожиданности, и это ранит сильнее. Гаджет доставляет удовольствие, компьютерные игры — удовольствие, общение — удовольствие, лайки — удовольствие. И вдруг ребенок становится жертвой, при этом оставшись один на один с агрессором, потому что страшно и стыдно к кому-то обратиться за помощью. Это было его персональным пространством, и в нем он неожиданно оказался уязвим. Внезапность может сыграть дурную шутку с детьми. В связи с этим программы профилактики кибербуллинга включают в том числе обучение правилам соблюдения конфиденциальности и различению, что можно и что нельзя публиковать в интернете.

Поддержка и терапия пострадавших от кибербуллинга 

Большая часть жертв кибербуллинга обращается за помощью к друзьям, только 18% к родителям, 15% к модераторам, 10% к одноклассникам, 10% к игре. В отличие от офлайн-буллинга, в случае кибербуллинга мы видим, что люди активнее ищут поддержку и имеют больше возможностей ее получить.

Четверо из пяти детей не обращаются за помощью к родителям, когда оказываются вовлечены в кибербуллинг. Скорее всего, потому, что многие родители, по мнению подростков, вообще плохо понимают, что происходит в интернете. Вторая причина этого заключается в том, дети не хотят допускать родителей в свое киберпространство. Если половина детей сами отвечают агрессией на агрессию, то они не очень хотят показывать родителям, что именно они пишут.

При этом есть разница между юношами и девушками: девушки заметно чаще обращаются за помощью к родителям. Из мальчиков — один из десяти, а из девочек — каждая четвертая. К друзьям заметно чаще обращаются за помощью девочки; мальчики — чаще к администраторам и к другим участникам игры. Мальчики пытаются решить задачу, как она есть, а девочки опираются на близкие отношения. 

Российская статистика распределения по полу отличается от мировой. По данным ЮНЕСКО, в мире в целом девочки чаще бывали жертвами, чем мальчики. По нашим данным, в России мальчики чаще становятся жертвами, чем девочки. 

В психотерапевтической работе с детской агрессией есть два аспекта. Во-первых, это разрешение напряженных отношений в классе, и это аналогично работе с ситуацией очной школьной травли. Есть активные участники агрессии и дети, которые являются свидетелями. Необходимо работать и с агрессором, и с жертвой, и со всем классом целиком. Чтобы работа была эффективной, очень важна поддержка администрации образовательной организации. Во-вторых, это индивидуальная работа с ребенком, оказавшимся в роли жертвы кибербуллинга. Это близко к работе с человеком, который получил опыт болезненных, травматических переживаний вне связи с интернетом. Мы предполагаем, что сначала наступает стадия шока, а потом включаются собственные адаптационные механизмы. Если адаптационные механизмы не срабатывают или их недостаточно, то мы имеем дело с последствиями травмы и необходимостью психотерапевтической работы по сопровождению негативных переживаний (страха, боли, унижения, разрушения самооценки, потери чувства защищенности), оказанию поддержки и постепенному восстановлению доверия к миру. 

Кибербуллинг как способ справиться с агрессией

Кибертравля среди взрослых не в такой степени серьезна по последствиям для психики по сравнению с подростками, но также может нанести урон самооценке, репутации, карьере. В условиях информационной прозрачности цена социальной ошибки становится очень высока. Если человек дал повод — нарушил обязательства, высказался некорректно, стало известно о его нехорошем поступке, даже из далекого прошлого, — травить и ругать его масштабно уже не считается зазорным.  

Общество сейчас находится на этапе, когда гуманистические ценности — ценность человеческой жизни, индивидуализм, защита частной собственности и обеспечение приватности — приводят к тому, что перед человеком стоит задача совладания с собственной агрессией. Пока человек растет и развивается, он учится управлению агрессией и разным способам ее приемлемого выражения.

Интернет кажется площадкой, где можно позволить себе все что угодно. В современном обществе прямая агрессия недопустима, но все равно возникает злость, ярость по отношению к другому человеку. Если становится разрешена такая форма агрессии, как общественное осуждение, люди могут ее использовать для легализованного выражения собственной злости, возникшей, вполне возможно, в результате каких-то других причин. Кто-то скомпрометировал себя, и можно, не стесняясь, выплескивать на него свое раздражение. Такой способ обращения с агрессией используется довольно часто. Например, я могу улыбаться соседям, но если они вовремя не подстригли лужайку, то напишу жалобу, их за это штрафуют, а я получу удовлетворение и выплесну накопившуюся злость.

Спортивные состязания — это тоже способ обращения с агрессией. Огромное значение придается, например, хоккейному матчу между Соединенными Штатами и Российской Федерацией: вся агрессия канализируется в эту игру. Это то место, где я могу быть легально агрессивным. 

Если мы посмотрим на поведение людей в интернете, допустим, в 2014–2015 годах после посвященных Украине статей на новостных каналах, мы увидим, что огромное количество оскорбительных комментариев было и с той и с другой стороны. Люди моментально вспыхивали. Это говорит о болезненности переживаний людей. Ярость — это реакция на боль.

Общество стремится регулировать свою агрессивность и создавать культурные способы с ней справляться. Сейчас идет поиск новых культурных форм обращения с агрессией, в том числе и онлайн.

Виртуальная реальность сделает людей более жестокими?