Чудовищный взрыв, разрушивший 4 августа несколько районов Бейрута, спровоцировал радикализацию антиправительственных выступлений, которые продолжаются в Ливане уже несколько месяцев. Через неделю протестующие добились отставки правительства Хасана Дияба, однако ситуацию это не спасло. Тысячи недовольных граждан продолжают выходить на улицы, и пока спасатели разбирают завалы в районе порта, в центре столицы происходят столкновения с полицией. Кадры из Бейрута сейчас напоминают фильмы о постапокалипсисе, и Ливан действительно все глубже погружается в анархию. Как страна оказалась на грани новой гражданской войны — в материале «Ленты.ру».

Худой мир

Ливан, как и его столица, стал погружаться в хаос задолго до разрушительного взрыва в морском порту. В октябре 2019-го сотни тысяч человек по всей стране вышли на акции протеста. Поводом стал экономический кризис, с которым правительство не могло справиться. Налоги росли, покупательная способность национальной валюты снижалась, увеличивалось количество безработных, особенно среди молодежи.

Катализатором протестов стала усталость молодежи от того, что страной по-прежнему правят религиозные группы, которые еще в 1990 году договорились разделить власть между собой, чтобы прекратить 15-летнюю гражданскую войну. Молодые ливанцы считают, и вполне обоснованно, что подобный статус-кво равноценен несменяемости власти и дает руководству политических группировок возможность бесконтрольно разворовывать государственный бюджет и наплевательски относиться к интересам сограждан.

Нужно пояснить, что гражданская война в Ливане (1975-1990 годы) считается одним из самых кровавых локальных конфликтов второй половины ХХ века. Говорящие на одном языке христиане-марониты, сунниты и шииты жестоко истребляли друг друга по религиозным мотивам. В порядке вещей были этнические чистки (самый известный эпизод — бойня в лагерях палестинских беженцев Сабра и Шатила осенью 1982-го), смертники на заминированных автомобилях (в 1983-м из-за них погибли 307 миротворцев из США и Франции) и долгая позиционная война на истребление. Позже все это станет нормой и для других локальных конфликтов.

Завершение гражданской войны через договор о разделе власти между противоборствующими формированиями на тот момент казалось успехом. Было решено, что пост президента должен занимать маронит, председателя правительства — суннит, главы парламента — шиит. Но по прошествии 30 лет новое поколение воспринимает подобное государственное устройство Ливана как неэффективное, молодежь хочет перемен. Поэтому в середине октября сотни тысяч ливанцев вышли на центральные площади крупнейших городов страны.

Основным поводом стали непопулярные меры правительства, направленные на снижение дефицита бюджета. Были урезаны социальные выплаты военным, госслужащим, пенсионерам и инвалидам, повышен налог на табачные изделия — при том что на Ближнем Востоке курят гораздо больше, чем в России, а в Ливане курение чрезвычайно распространено и среди женщин, вне зависимости от вероисповедания. Кроме того, НДС должен был постепенно увеличиться с 11 до 15 процентов к 2022 году; был введен налог на пользование мессенджерами (например, пользование WhatsApp стоило шесть долларов в месяц).

Первоначально протесты носили совершенно мирный характер. Участники акций обнимались с солдатами и полицейскими, стоявшими в ограждении, но в то же время блокировали основные автодороги Ливана. Никаких штурмов правительственных зданий, никакого слезоточивого газа и бутылок с зажигательной смесью. Демонстранты на центральных площадях страны требовали отставки правительства, роспуска парламента и проведения досрочных выборов в законодательный орган страны.

В итоге 29 октября подал в отставку премьер-министр Саад Харири. Глава МВД страны Райя аль-Хасан тогда отметила, что его уход «предотвратил сползание страны к междоусобице». Лидер маронитской радикальной партии «Ливанские силы» Самир Джааджаа заявил, что добровольный уход Харири «является правильным решением и отвечает требованиям протестующих масс».

Иностранные медиа восхищались происходящим, называя это «мирной революцией». Параллельно граждан, выходивших протестовать против правительства в Ираке, жестко разгоняли силовики: десятки митингующих были убиты, сотни ранены.

Однако экономическая ситуация в стране продолжала ухудшаться. Новые парламентские выборы назначены не были (последние прошли в мае 2018 года), вакуум власти заполняли различные «исполняющие обязанности», но суть этой вертикали нисколько не изменилась. Протестующие воспринимали такие действия политиков как профанацию. В то же время на улицах появились группы мужчин крепкого телосложения, которые стали нападать на протестующих. Западные медиа утверждают, что это группы, связанные с шиитской военизированной организацией «Хезболла», которую поддерживает Иран.

У «Хезболлы» самые сильные в Ливане военные формирования, получившие опыт в войнах с Израилем, в Сирии и Ираке. Представители «Партии Аллаха» — так переводится с арабского название группировки — стабильно имеют свои места в правительстве. Партию, очевидно, не устраивает новый вариант построения властной вертикали, за который выступают протестующие.

«Хезболла», пожалуй, самый яркий пример наследия 15-летней гражданской войны. Она выросла и окрепла за счет того конфликта, причем важную роль в этом сыграл Израиль, который вторгся в Ливан и таким образом создал условия для формирования народного сопротивления оккупантам. На этой волне и возникла «Хезболла», и именно противостояние сионистам является основой ее идеологии, а в арабском мире противостояние сионизму — крайне выгодная и популярная позиция.

Взрывная реакция

В декабре 2019-го формирование нового кабинета министров было поручено Хасану Диабу, представителю суннитской общины. Таким образом религиозное деление власти сохранилось. Появление Диаба на политической сцене стало результатом соглашения между «Хезболлой», другой крупной шиитской фракцией «Амаль» и маронитским «Свободным патриотическим движением», членом которого является действующий президент Мишель Аун. Однако этот ход лишь привлек дополнительное число суннитов в ряды протестующих: Диаб не устраивал их в качестве выразителя интересов общины.

Тем не менее 21 января этого года Диаб официально стал премьером и назвал имена новых министров. Однако экономический кризис это не остановило. Страна продолжала сползать в пропасть, а протесты на площади Мучеников в Бейруте не утихали.

Примечательные комментарии писали в то время на форумах самостоятельные путешественники: побывавшие в Ливане называли эту страну в числе лучших для поездок «прямо сейчас». Ливанский фунт в три раза подешевел по сравнению с аналогичным периодом 2019 года, и страна стала очень выгодной для тех, кто приезжал с иностранной валютой. По слухам, резко увеличилось даже число состоятельных сирийцев, желающих посетить местные казино и воспользоваться услугами работающих при них проституток из Восточной Европы.

К тому же местные граждане, участвующие в стычках с силовиками, никоим образом не угрожали безопасности иностранцев. Правда, на форумах путешественников отмечали тот факт, что скорость передвижения по стране значительно снизилась. Для того чтобы проехать 100 километров, порой нужно было преодолеть десятки баррикад антиправительственных активистов. Это занимало значительное время. К тому же в стране возник дефицит топлива, что плохо влияло на передвижение.

Действия правительства в связи с распространением коронавируса вызвали еще больший гнев протестующих. Многие ливанцы активно работают за рубежом, но границы были закрыты, авиарейсы отменены. Карантин был воспринят как попытка освободить улицы от протестующих. В ответ на площадях жгли автомобильные покрышки, автомагистрали перекрывались новыми баррикадами. Военные и полиция безуспешно пытались установить порядок, и к началу августа деловая и политическая жизнь в Бейруте фактически была парализована.

В таких условиях 4 августа произошел катастрофический взрыв в столичном порту. Сдетонировали тысячи тонн аммиачной селитры, конфискованной еще в 2014 году и с тех пор хранившейся на складе. Первая реакция ливанцев — это, конечно, шок. Жители столицы занялись поиском родных и близких среди руин. Правительство отправило силовиков на спасение оказавшихся под завалами. Бейрут объявили зоной бедствия.

Состояние шока продолжалось несколько дней. Но уже 8 августа ливанская молодежь вновь вышла на улицы и принялась штурмовать здания министерств, обозленная тем, что взрыв, судя по всему, произошел из-за халатности чиновников, ответственных за хранение опасных материалов.

10 августа на фоне стычек демонстрантов и силовиков на площади Мучеников премьер-министр Хасан Диаб заявил, что его правительство уходит в отставку. Но протестующих это удовлетворило лишь частично: они хотят отставки президента Ауна и досрочных выборов в парламент.

Явных центров координации у протестующих нет — недовольные договариваются через социальные сети о новых акциях и о взаимопомощи. Конечно, есть и своеобразные ядра — ранее неизвестные организации, которые стихийно возникли с началом антиправительственных демонстраций в 2019 году. Их основное требование — чтобы в случае роспуска парламента и отставки президента к участию в новых парламентских выборах были допущены все кандидаты, без оглядки на их религиозно-партийную принадлежность.

Самое страшное, как полагают ливанцы, еще впереди. В стране распространяются слухи, что правительство могло специально устроить взрыв, чтобы сбить накал протестов. Еще одна версия — диверсия Израиля с целью посеять еще больший хаос в Ливане. Здесь стоит отметить, что не так давно произошли вооруженные столкновения между израильскими военными и «Хезболлой» на южной границе Ливана. Власти обеих стран все обвинения отрицают. В то же время, по словам президента Ауна, расследованы будут все возможные версии, в том числе и причастность еврейского государства.

Примечательно, что протесты в Бейруте уже повлияли на действия важнейших игроков в ближневосточном регионе. Стало известно, что американский президент Дональд Трамп собрался уволить министра обороны Марка Эспера. Одним из мотивов (помимо разногласий из-за подавления беспорядков в США) называют несовпадение мнений о причинах взрыва в бейрутском порту. Трамп уверен, что имела место целенаправленная атака неизвестных структур, Эспер же с этим не согласен. Как бы там ни было, американское Федеральное бюро расследований (ФБР) уже присоединилось к ливанским спецслужбам, которые занимаются расследованием причин взрыва.

Россия же на днях сменила своего посла в Бейруте Александра Засыпкина. 14 августа президент Владимир Путин подписал указ о назначении главой дипмиссии в Ливане Александра Рудакова. Засыпкин занимал пост посла с 2010 года и в последнее время позволял себе комментарии, которые фактически оправдывают действия участников антиправительственных демонстраций. В частности, он говорил, что «даже под угрозой распада страны политики не могут найти общего знаменателя в позиции».

Высказывания дипломата об организации «Хезболла», хоть и осторожно сформулированные, тоже были больше похожи на критику, чем на одобрение, при том что «Хезболла» — один из стратегических союзников России в боевых действиях против террористических группировок в Сирии.

Новый российский посол Рудаков раньше занимал должность замдиректора департамента Ближнего Востока и Северной Африки в российском МИДе. Это можно считать очевидным свидетельством того, что Москва постарается как можно активнее влиять на ситуацию в Ливане — как минимум дипломатическими средствами.

Предчувствие гражданской войны

В то время как ситуация в соседней Сирии благодаря действиям российской армии и договоренностям в Астане приобрела относительно стабильный характер, Ливан движется к тому, чтобы стать новым очагом нестабильности на Ближнем Востоке.

Радикальная ливанская молодежь хочет новой структуры власти, считая, что старая изжила себя и неспособна реагировать на вызовы современности. Ей противостоят появившиеся 30 лет назад группировки, у которых есть свои места в правительстве и свои военизированные подразделения. Ситуация, похоже, движется к гражданской войне, которая изменит либо совсем уничтожит Ливан. Выгодополучателями от такого развития событий станут США и Израиль — внутриливанский конфликт может ослабить «Хезболлу», которую эти два государства считают одной из основных угроз своим интересам на Ближнем Востоке.

Если в Ливане действительно развалится аппарат центральной власти (пусть он сейчас и не полностью контролирует ситуацию, но формально продолжает функционировать), появятся условия для международного военного вмешательства. Подобное уже происходило в ходе гражданской войны 1975-1990 годов. У американцев и израильтян будет шанс поставить под международный контроль военизированные подразделения «Хезболлы». В идеале эти подразделения будут полностью разоружены под наблюдением иностранных миротворцев.

Еще один выгодополучатель от возможной гражданской войны в Ливане — Франция, которая в последние годы старательно пытается восстановить свое влияние в бывших колониях в Африке и на Ближнем Востоке. Президент Эммануэль Макрон даже посетил Бейрут после взрыва — нанес визит 7 августа и вел себя по-хозяйски.

Макрон поставил ливанским властям ультимативные условия: до 1 сентября перезапустить политический процесс в стране, искоренить коррупцию и решить проблему неэффективного управления. Со своей стороны пообещал привлечение международной финансовой помощи. В первый день осени Макрон намерен вернуться и проверить, как выполняются его требования.

Очевидно, что до 1 сентября восстановить порядок в стране, а уж тем более разобраться с коррупцией ливанские власти не смогут. Макрона, между прочим, ливанцы встретили овациями и жалобами на власти — от отчаяния граждане ближневосточной страны готовы обращаться за помощью и к бывшей метрополии. Но для Франции такое поведение ливанцев станет доводом для непосредственного вмешательства в дела Ливана, особенно если страна будет поделена между враждующими вооруженными группировками.

Следующий ход в этой партии — за ливанским президентом Ауном и парламентом страны. Именно от них зависит, придет ли к власти уважающее народ и, главное, реально действующее правительство или же «достойная замена» ввергнет страну в еще больший хаос.