Что необходимо, чтобы за полгода задержать миллион членов одной этнической группы? Огромные ресурсы и сложная организация, но власти Китая не скупятся. Огромная часть уйгурского населения в западном регионе Китая Синьцзяне, а также казахи, кыргызы и другие этнические меньшинства, находятся под стражей, дабы пройти через то, что государство называет «преобразованием через образование». Многие десятки тысяч из них были заключены в новые лагеря, контролирующие их мысли, с колючей проволокой, усиленными дверьми и комнатами охраны.

Китайские власти, как правило, сдержанны и уклончивы, а то и откровенно отрицают сами факты, когда встречают сообщения о таких лагерях. Но теперь — поясняет в своей статье на The New York Times специалист по Синьцзяну историк Райан Тум - им придется объяснить свой собственный красноречивый след в качестве доказательства: онлайн-систему публичных торгов, созданную правительством, и приглашающую подрядчиков, чтобы помочь построить и запустить лагеря.

Тум напоминает, как за последнее десятилетие власти Синьцзяна ускорили политику, направленную на изменение привычек уйгуров - даже, по словам государства, их мыслей. Местные органы власти организуют публичные церемонии и подписывают просьбы этнических меньшинств подтвердить свою верность Коммунистической партии Китая; они проводят обязательные курсы переобучения и танцевальных выступлений, потому что многие ученые Ислама запрещают танцы. В некоторых районах органы безопасности регулярно проводят оценку риска, создаваемого жителями: уйгуры получают 10-процентный вычет на их счету только свою этническую принадлежность и получают еще 10 процентов, если они ежедневно молятся.

Уйгуры привыкли жить в угнетенном состоянии, но меры стали драконовскими после прибытия в конце 2016 года нового регионального начальника партии из Тибета (то есть, другого региона с угнетенным меньшинством). С тех пор некоторые местные полицейские говорят, что им с трудом удается выполнить свои новые квоты по задержаниям - в случае одной деревни, это 40 процентов населения.

В новом исследовании Адриана Занза, исследователя Европейской школы культуры и богословия в Корнтале (Германия), были проанализированы правительственные объявления, предлагающие тендеры на различные контракты, касающиеся объектов перевоспитания в более чем 40 населенных пунктах в Синьцзяне, что позволяет увидеть обширные бюрократические, человеческие и финансовые ресурсы, которые государство посвящает этой сети содержания под стражей. В докладе раскрывается стремление государства к созданию лагерей во всех уголках региона с 2016 года, стоимость которых составляет более 680 миллионов юаней (более 107 миллионов долларов).

Приглашение на участие в торгах, как представляется, было опубликовано 27 апреля - знак того, что будет построено больше лагерей. Эти призывы к тендерам относятся к компаундам до 81754 квадратных метров, а некоторые — к кварталам для Народной полиции, полувоенным силам безопасности. Местные органы власти также размещают объявления по набору персонала лагерей с опытом в криминальной психологии или службы в армии и полиции.

Доказательства этих технических деталей неоценимы, особенно учитывая растущие трудности, с которыми сталкиваются исследователи и журналисты, пытающиеся работать в Синьцзяне. Несколько иностранных журналистов подготовили важные статьи, несмотря на полицейские домогательства и короткие аресты; этническим уйгурские репортерам и их семьям приходится гораздо хуже.

Учитывая риски, информация из первых рук от бывших задержанных остается редкой - хотя кое-что начинает появляться.

В феврале один уйгурский студент, обучающийся в США, дал изданию Foreign Policyодно из самых подробных описаний условий содержания, опубликованных до настоящего времени. Он был арестован по возвращении в Китай в прошлом году, а затем содержался в течение 17 дней без какого-либо обвинения. Он описал долгие дни марша в переполненной камере, скандируя лозунги и просматривая пропагандистские видеоролики о якобы незаконной религиозной деятельности. Когда его освободили, охранник предупредил его: «Что бы ты ни говорил или не делал в Северной Америке, твоя семья все еще здесь, и мы тоже».

В прошлом месяце этнический казах описал для Радио Свободная Европа / Радио Свобода свое четырехмесячное пребывание в лагере в северном Синьцзяне. Он встречал заключенных, отбывающих срок до семи лет. Он сказал, что его заставляли изучать, как «хранить в секрете национальные секреты» и «не быть мусульманином». В этих случаях, как и во многих других, задержанных содержали без связи с внешним миром, так что даже их семьи не знали, что происходит с ними.

И теперь эти редкие свидетельства очевидцев подкрепляются, хоть и невольно, самим китайским государством, поскольку оно публично призывает объявляет тендер на строительство еще большего количества лагерей для заключенных.

Многие детали этой тюремной системы скрыты и остаются неизвестными - на самом деле даже конечная цель лагерей не совсем ясна.

Они служат средством для принудительной индоктринации - гражданин Казахстана, навестивший своих родителей в Синьцзяне и попавший в такой лагерь, рассказывает, что им запрещали благодарить Аллаха перед едой, но заставляли восхвалять коммунистическую партию, КНР и китайского лидера Си Цзиньпина. Кроме того, они пели песни, восхваляющие партию, изучали китайский язык и историю, согласно которой среднеазиатские этносы Синьцзяна были отсталыми, прежде чем их «освободили» китайские коммунисты в 1950-х годах.

Некоторые чиновники используют лагеря для предотвращения, а также для блокирования людей, которых они предположительно подозревают в оппозиции китайскому правлению: как минимум в двух местах власти направляют людей в возрасте до 40 лет, утверждая, что эта возрастная группа является «насильственным поколением».

Лагеря также являются орудием наказания и, конечно же, угрозы. Немногие задержанные официально в чем-то обвиняются, еще меньше тех, кто был официально осужден. Некоторым говорят, как долго они будут содержатся; другие просто держатся на неопределенный срок. Эта неопределенность - произвольная логика задержания - внушает страх всему населению.

Райан Тум отмечает, что повсеместное наблюдение было заметно усилено во время его последней поездки в Синьцзян в декабре прошлого года - настолько, что он избегал разговаривать с уйгурами, опасаясь, что простое общение с иностранцем приведет их к отправке в лагерь. Между тем, уйгурские контакты за пределами Китая сравнивают нынешнюю кампанию с «культурной революцией» времен Мао и ее постоянно меняющимися правилами. Они объясняют, что даже если уйгуры в Синьцзяне сегодня захотят полностью подчиниться режиму безопасности, они просто не знают, как это сделать. Раньше присоединение к силовикам (полиции, армии и т.д.) было редким способом обеспечения личной безопасности. Но сейчас не спасает даже это.

Десятки тысяч семей были разлучены; криминализируется вся культура. Некоторые местные чиновники используют угрожающий язык для описания цели задержания, вроде «искоренение опухолей» или распыление химикатов над сельскохозяйственными культурами, чтобы убить «сорняки».

Обозначит одним словом преднамеренное и крупномасштабное жестокое обращение с этнической группой очень сложно: старые термины часто маскируют специфику новых несправедливостей. И даже сравнений между страданиями разных групп по своей сути чревато возможным редукционизмом. Райан Тум, по его словам, готов «отважиться» на такое заявление, чтобы описать тяжелое положение уйгуров, казахов и киргизов сегодня: Синьцзян стал полицейским государством, конкурирующим с Северной Кореей, с формализованным расизмом по модели южноафриканского апартеида. Мы же добавим, что даже «полицейское государство» недостаточно выражает происходящее, поскольку полицейским государством мы можем назвать и другие страны, вроде РФ, с гораздо меньшей (пока что!) системой контроля, чем в коммунистической КНР.

Есть все основания опасаться, что ситуация только ухудшится. В последнее время появилось несколько сообщений об уйгурах, умерших в заключении, - тревожное эхо применения пыток в лагерях перевоспитания в Китае для последователей движения Фалуньгун. Судя по массовому строительству лагерей в Синьцзяне, китайские власти, похоже, не думают, что они приблизились к достижению своей цели.